Как сдать экзамен котенком

Как сдать экзамен котенком

1 Речное
2.ТНО (Тест На Оруженосца). За каждый ответ дается по баллу. Максимальное кол — во баллов — 20 (18 баллов за вопросы + 2 балла за грамотность). Ответы присылать вместе с вопросами.

1) Назови все параметры и методы их исправления.

2) Назови все навыки и методы их улучшения.

3) Перечисли требования, необходимые для посвящения в оруженосцы. Как их развить?

4) Кто имеет право отвести котенка к ручью? И можно ли гулять по территории котенку в сопровождении воителя/оруженосца?

5) Перечисли в какой палатке должны спать котята/оруженосцы/воители/королевы/старейшины?

6) Перечисли названия уровней боевых умений.

7) Что нужно делать, чтобы посвятиться, если у вас выполнены все требования?

8) Могут ли котята присутствовать на внутриплеменных Собраниях?

9) Какие наказания ожидают котенка, который убежал из лагеря однажды? Дважды? Больше четырех раз?

10) Для чего нужно становиться оруженосцем и какие функции он выполняет в племени? Можно ли пропустить стадию ученичества?

11) Можно ли котенку/оруженосцу иметь детей? Со скольких лун можно заводить котенка в принципе? Когда можно иметь детей по Воинскому закону?

12) В какие палатки можно ходить котятам, а в какие нельзя?

13) Что такое Воинский закон? Для чего он нужен и как он влияет на жизнь племени?

14) Кто такой Блоггер? Где он сидит?

15) Как себя нужно вести, если вас взяли в рот?

16) Перечисли все уровни активности, начиная с самой низкой и заканчивая самой высокой.

17) Когда и где проводится внутриплеменное Собрание?

18) Может ли котенок сам выбрать себе имя оруженосца и наставника?
3. ТНО

Александра, 1. Расшифруйте сокращения:
ТНВЗ, ОМ, УСК, ПЗ, ВН
ОТВЕТ:
ТНВЗ-Тест На Воителя Земли.
ОМ-Отхожее место.
УСК-Ученик Старшего Круга.
ПЗ- Пещера знахаря
ВН-Воитель Неба.
2. Где должны спать котята? Ученики? Воители и млады?
ОТВЕТ:
Котята должны спать в Малой норе. Ученики в Средней норе, Воители и млады в Большой норе.
3.Перечисли верхушку племени (7 котов).
ОТВЕТ:
Хранитель Неба является Отчаяние Небес. Ее помощник( Небослов) Изувеченный Мертвец.
Хранитель Знаний является Совершенная Красота. Ее помощник (Знающий) Чумазый.
Хранитель Земли является Свободный. Его помощник ( Землеслов) Угнетение Души.
Знахарь в племени является Встревоженный Ворон.

4.В какие локации котятам нельзя ходить?
ОТВЕТ:
В Пз, ПУК и в КР.
5. Подробно расскажи о том, что ты будешь делать, если захочешь есть.
ОТВЕТ:
Дождусь трапезы. Которая в 19:30 во вторник , четверг и воскресенье. Если до трапезы долго времени или я не могу присутствовать , то напишу трапезникам или котам имеющим разрешение .
6. Перечисли все навыки и параметры. Понижение каких параметров может привести к смерти кота? В результате чего могут понизиться данные параметры?
ОТВЕТ:
Параметры:
1. Сонливость.
2. Голод.
3. Жажда.
4. Нужда.
5. Здоровье.
6. Чистота.
Навыки:
1.Нух.
2.Копание.
3.Боевые умения.
При понижении приводит к смерти :
1.Голод
2.Жажда
3.Здоровье
При понижении не приводит к смерти :
1. Сонливость.
2. Нужда
3. Чистота.
От переходов и действий понижается сонливость.
От долгого не кушанья понижается голод.
От действий понижается жажда.
Когда съел дичь понижается нужда
От ран и драк понижается здоровье.
От действия «копать» и при открытой локации.
7.Что такое «лужи»? Можно ли из них пить будучи котёнком? А став учеником?
ОТВЕТ:
Лужи- остаются в локациях (которые открытые) после осадков. Из них можно пить ,но можно простудиться. Например. Если время года холодное ,то есть большая вероятность что можно простудиться. Но и в теплое время года можно заболеть, но с маленьким шансом простудиться. Котятам и ученикам нельзя пить из луж.
8.Какой налог платится с одной обычной локации в месяц?
ОТВЕТ:
С одной обычной локации платиться 3 кроля.
9. Может ли котёнок попросить себе имя и наставника перед собранием?
ОТВЕТ:
Котенок может попросить имя , если он прошел собеседование , но не может выбрать наставника.

10.Перечисли требования к посвящению в ученики.
ОТВЕ:
Котенку должно быть 6 лун и больше, что бы он был адекватен и хорошо знал русский язык. Сдал ТНУ или собеседование. Что бы его прошлое было без серьезных провинностей.
11. Какие отряды занимаются развлечением и обучением котят?
ОТВЕТ:
Проводящие –проводят игры
Сказители- могут рассказать сказки и легенды
Помощники-могут ответить на ответы соплеменников
Лекторы-рассказывают лекции для сдачи тестов.
12. Что такое тестовая отработка?
ОТВЕТ:
Исправление не правильных ответов на правильные в тестах.(После результатов.)
13. Что ты сделаешь, если увидишь кота из Эльфийских земель в лагере?
ОТВЕТ:
Если кот Эльф ,то ему не надо иметь разрешение. Если это котенок , то он должен прийти с воителем или иметь разрешение. Если нет котик пробрался к нам без разрешения , то я напишу об этом Хранителю Неба.

Источник

Как моя дочь сдавала KET. Что видела я, и что рассказала она

Первый итог – обе умотались в ноль. Точнее, ребенок еще держался, я была вообще никакая. Но тут понятно – весь день потратили, одна дорога туда-сюда чего стоит. В целом же общее впечатление положительное.

Как организовано (взгляд наблюдателя)

Тут все отлично. Зашли, спросили фамилию, наличие загранпаспорта проверили, сказали, когда будет устная часть. Посадили их всех ожидать начала. Я тоже болталась в комнате, хотела дождаться, пока их разведут по аудиториям, плюс всякие вопросы позадавать. Параллельно остатки «пэтов» (которые писали письменную часть утром) проходили на сдачу спикинга. Очень хотелось подслушать, но не удалось.

Собрали телефоны. Выдали уже подписанные конверты, туда ребенок кладет телефон, заклеивает, расписывается, сдает. Возражений не было, все честно все сдали. Кстати, из ограничений, им еще запретили смотреть друг на друга во время экзамена. Да, карандаши-стерки можно было брать, дочь сказала, что в аудитории была «целая банка карандашей и кучка стерок».

Экзамен начали малость пораньше, как только все дети по списку явились. В основном 7-8 класс, парочка 6-классников, вроде моей. Все друг с другом знакомы, ну, понятно, при этом центре занимались, учителя их знают, здороваются.

Что интересно, всех раскидали по разным аудиториям. Я спросила, почему. Оказывается, норма – полтора метра расстояние. Кто-то втроем сидел, кто-то вшестером (как моя дочь). Насколько я успела заметить, 4 аудитории на 20 человек было.

Последнее, что я увидела – это жизнерадостно улыбающуюся физию дочери на фоне остальных почему-то очень хмурых детей.

В общем, два часа у меня было свободных, я пошла и купила ребенку «Хэппи мил». У нас получался час между письменной и устной частью, мне сказали, совершенно необязательно сидеть и ждать, можно сходить и поесть. Так мы и сделали в результате. В этом плане мне понравилось гораздо больше, чем ЕГЭ/ОГЭ. Там надо сидеть до конца, какое вообще поесть. )))

Собственно, больше ничего я и не видела. Остальное могу написать только со слов дочери.

Как все было (взгляд участника)

Первое, что сказала мне дочь, когда мы окончательно вышли с экзамена, было:

— Ну, и где же те супердети из языковых спецшкол, которые великолепно владеют английским? Где дети младше меня с британским акцентом? Ты мне говорила, что я на их фоне максимум смогу выглядеть на уровне? ( Было такое, я думала, там народ придет с очень высоким уровнем: ведь международные экзамены сдают только мотивированные дети ).

— На письменной части с нами все время говорили на английском. Так там все или молчали или кивали! Она нам говорит: «Hello». Я отвечаю, все молчат. Потом у тех, кто с пеналами, спрашивает: «May I check your pencil box?» Я отвечаю: «Of course, you may». Другие опять молчат и кивают. Объясняет правила, спрашивает, все ли поняли. Опять кивают! Потом три человека ее спросили, как переводится «signature». Они этого слова не знали. А в перерыве перед спикингом все сидели и парились на тему, как это сложно и ужасно. И как важно сдать экзамен хорошо, потому что это очень важно.

Потом рассказала о спикинге. Там вот как получилось. Один ученик должен задавать вопросы другому, а тот отвечать по информации на карточке. И вот девочка спрашивает Бездну Романовну:

— Could you repeat it, please?

Девочка опять про это «лирен». Тогда экзаменатор показывает пальцем дочери строчку, по которой ей отвечать. Оказывается, «лирен» — это «learn». Видимо, надо было спросить что-то типа:

— Чему ты там научишься?

И теперь дочь парится, что ей снимут баллы, ведь она на вопрос не ответила. Знающие люди, подскажите, снимут? Хотя если сколько-то и снимут, невелика беда. Вроде остальное она написала, есть неуверенность по паре–тройке заданий, а так вроде все нормально.

В общем, дочь очень возмущалась и вопила:

— Да она отвечала вообще, как партизан на допросе, из нее все чуть не клещами вытягивали. А ты мне про взаимодействие говорила, типа I see, really, I understand. Она математику назвала «маф». А ты мне про британский акцент впаривала!

В общем, экзамен сдан, через месяц ждем результат.

И давайте-ка я сразу уточню: то, что написано выше, не надо расценивать как «моя дочь супер – остальные дети ни фига не знают». Может, так совпало, что слабый состав попался или еще что-то. Или я у нее вызвала завышенные ожидания. В общем, получилось так, как получилось. Но я только потом додумалась, что для большого города 6 тысяч – это вообще не громадные деньги. И там, скорее всего, не относятся к этому экзамену с таким пиететом, как мы. Ну, пошли и пошли. Ну, сдали или не сдали, делов-то куча, еще раз можно попробовать.

Итак, KET завершен (о его результатах можно прочитать здесь ), в следующем году дочь ожидает PET.

Так что я теперь слегка в курсе, как сдаются подобные экзамены, поэтому, если у кого-то есть вопросы – пишите, постараюсь ответить.

С чего все началось :

А также ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал – узнаете много нового и интересного!

Источник

Кошка помогает готовиться к экзамену

Дубликаты не найдены

Ответ на пост «Коротко о погоде в Петербурге-2»

Когда черешню принесли

Хроники работы на удаленке (часть ностальгическая, сессионная)

Весна! Откуда-то издалека повеяло сессией.

Я всегда жду этот период с трепетом в душе и ужасом в сердце. Готовлюсь к нему заранее. Иду к парикмахеру, чтобы закрасить внезапно появившуюся седину, совершаю ритуальное омовение и надеваю все чистое. В аптеке делаю оптовую закупку успокоительных и средств от дергающего глаза, ибо на экзамене можно услышать такое, что еще полгода спустя у преподавателя могут быть приступы панической атаки, тремор и бессонница.

Иногда я думаю о том, что студент представляет себя этаким героем-партизаном в немецком плену, а добродушный преподаватель — злобный штурманфюрер, который сейчас будет «немношко вешать» этого мальчика (или девочку), если они тут же не расскажут все, что знают. Поэтому, когда уставший, седой профессор задает невинный вопрос типа: «Как называется предмет, который я веду?», жертва экзамена сурово хмурит брови, выразительно смотрит вдаль и всем своим видом дает понять, что лучше умрет, но не выдаст эту стратегическую военную тайну.

За мою очень долгую преподавательскую жизнь я вела множество предметов, поэтому накопила целую коллекцию «жемчужин». И сегодня я поделюсь с вами некоторыми «перлами», услышанными в разное время от разных студентов на экзаменах.

История государства и права зарубежных стран

— В Древней Греции жили аристотики. (А еще платоники, сократики и, прости, господи, еврипидики).

— Людовик 16-ый никого не слушался, поэтому его наказали. Отрубили голову. (Дети, будьте послушными и не ходите во Францию гулять!)

История отечественного государства и права

— Кто был последним российским императором? Ленин. (Владимир Ильич, мы все прос. )

— Во время реформы 1861 года у крестьян отменили месячные. (Ага, и ввели полугодовые)

— Когда развалился Советский Союз? — Не могу сказать точно. Возможно, сразу после войны. (Боюсь спросить, после какой).

— Кем был Брежнев? — Президентом Советского Союза. (Аплодируем, аплодируем, кончили аплодировать!)

— В каком году была принята Конституция РФ? — А она разве уже принята?!

— Когда Милошевичу зачитали весь список обвинений, он предпочел умереть. Судье тоже стало плохо. (Я тоже что-то неважно себя чувствую).

— А теперь назовите принципы международного права на латыни. — Я боюсь вызвать демона. (*За кадром звучит дьявольский смех*).

— Какие неимущественные отношения возникают между супругами после вступления в брак? — Я не могу об этом рассказывать на всю аудиторию, стесняюсь. (Девушка, 22 годика, неделю назад вышедшая замуж).

— Перечислите, пожалуйста, органы самодеятельности в местах лишения свободы. — Ну-у. вокально-инструментальный ансамбль, танцевальная группа. (Владимирский централ, ветер северный. )

Гражданское право и гражданский процесс

— Что такое апелляция? — Это когда я прошу один суд проявить неуважение к другому суду.

— Что нужно сказать приставу, когда в зал заседаний входит судья? — Здравствуйте. Чай будете? (Мне без сахара, пожалуйста).

— Что такое честь и достоинство? — Честь — у женщин, а достоинство — у мужчин!

— Юридические лица — что это? Это люди с высшим юридическим образованием!

Рассказываю о дееспособности физических лиц. В конце даю самостоятельную работу — пятиминутку. Проверяю. «Гееспособность — это способность своими действиями. » (Гусары, молчать!)

И мое любимое Экологическое право!

— В Российской Федерации действует Закон «О неграх и негропользовании» (No comments. )

— Весь растительный и животный мир работал на появление человечества. А потом пожалел об этом. (Животные и растения, я жалею вместе с вами!)

— Что такое полуостров? — Берешь остров и делишь его пополам. (Геологические процессы: «А что, так можно было?!»)

— Континентальный шлейф тянется по морскому дну, пока не достигнет задней границы другого государства. (Другое государство в истерике: «Уберите от моих задних границ ваш гребаный шлейф!»)

— Олень — это флора или фауна? — 50/50. (Олень в недоумении, почему у него до сих пор не колосятся рога).

— Вы ничего не знаете, ставлю два! — Подождите, я знаю определение куста! «Куст — это совокупность веток, растущих из одного места».

«Золотая коллекция» историй из жизни Aver174. История шестнадцатая. Эф-Эс, Декан и врачебная горка. Часть третья

Вышел в коридор и наконец выдохнул. Для меня все было кончено, если и вылечу из института, то из-за патфиза, а не благодаря Эф-Эс. Радости от победы над стервой не было, лишь странное ощущение спокойствия и удовлетворенности собой. Дамоклов меч рассек пустоту.

Машинально посмотрел на часы – с момента моего захода в аудиторию и до выхода с экзамена прошло чуть больше 25 минут. Отличный результат. Романенко, если бы не проспал свой шанс, наверняка успел бы до пришествия Эф-Эс… Романенко!

Под впечатлением от столь быстрой сдачи ненавистного предмета я совсем забыл о своем товарище. Увидев в очереди одну из своих одногруппниц, спросил:

— Ты Глеба не видела?

— Нет, вроде не приходил еще. Ты отстрелялся, что ли уже?

Кинул дозвон на мобильник – ответа нет. Да где же он?

Спустя 10 минут в коридоре показалась делегация экзаменаторов, среди которых была и Эф-Эс. Проходя мимо меня, змея не удержалась от комментария:

— А, Aver174! Готовы? Буду с нетерпением ждать Вас!

— Терпения вам, — еле сдерживая смех, ответил я, — ждать придется долго.

Эф-Эс, увидев на моем лице победоносную усмешку, задумалась и поспешила скрыться в аудитории. Через открытую дверь я наблюдал, как она подошла к дежурному преподавателю и, взяв чью-то зачетку со стола, направилась за свое экзаменаторское место. Спросить о досрочно сдавших Ирина Викторовна не додумалась.

Через несколько минут после того, как экзаменаторы начали прием экзамена, в коридор ворвался Романенко.

— Сука, ты где был? – поприветствовал я своего товарища.

— В такси, &%$ть, два раза отменяли машину! Пришлось своим ходом переть! Ты сдал? План прокатил?

— Сдал, по плану, как и рассчитывали.

— Молорик, — друг радостно похлопал меня по плечу, — а теперь давай думать, как спасти мою жопу.

Сдающих было много, и я смело предположил, что за минимум 4 часа, которые длится экзамен, Эф-Эс наверняка выйдет в туалет. На этом допущении и состряпали новый план. Поставили на шухер одногруппницу – ее задача была оповестить нас, как только Эф-Эс выйдет из аудитории. До ближайшего туалета идти минуты 4, 2 минуты (как минимум) на все дела и 4 обратно. В сумме – 10 минут (мы очень надеялись, что больше) за которые Глеб должен успеть, забив на очередь, зайти, вытянуть билет и так же без подготовки вызваться отвечать. А дальше все зависело от того, освободится ли кто-нибудь из преподавателей до прихода финской суки. План рисковый, но другого не было.

Чтобы своим видом не спровоцировать Эф-Эс на спешку, зашли в соседнюю аудиторию, доверившись нашей подельнице. Нам повезло спустя почти два часа – напарница оповестила, что Ирина Викторовна только что вышла из кабинета и направилась в сторону своего отделения. Если это было действительно так, у нас будет больше времени.

Глеб пулей вылетел в коридор и направился к аудитории, на пороге которой стоял студент-лечебник в ожидании, когда его пригласят внутрь. Из открытой двери раздалось «следующий», но законного претендента на очередной билет подрезал Романенко:

— Сейчас моя очередь, — шепотом возмутился лечебник.

— Зайдешь за мной, я быстро, — прошипел в ответ Глеб и для пущей убедительности показал своему конкуренту кулак, — только попробуй вякнуть!

Студент – лечебник решил не связываться и пропустил Романенко вперед. Первая часть плана выполнена. Я посмотрел на часы. С момента выхода Эф-Эс из аудитории прошло две минуты.

Романенко протянул зачетку дежурному преподавателю и вытянул билет. Мельком глянув в листок — тихо обратился к экзаменатору. «Просит о досрочном ответе» — понял я. Преподаватель тихонько подошла к заведующему и тихо на ухо спросила разрешения на досрочный ответ – завкаф, не отвлекаясь от ответа очередного студента, быстро кивнул. Полдела сделано.

В ожидании свободного преподавателя, Глеб уселся за ближайшую к входу парту, и мы встретились взглядами:

«Как билет?» – я невербально задал вопрос, делая вид, что пишу что-то на ладони.

«Так себе» — Романенко покачал ладонью из стороны в сторону.

Я понял, что друг вытянул ЭКГ, так как это была единственная тема, в которой Глеб плавал.

«Сколько времени прошло?» — привычным жестом спросил приятель.

«Восемь минут» — показал я.

Романенко закрыл глаза и принялся ждать.

Спустя пару минут, освободившийся преподаватель пригласила Глеба отвечать. Друг сел за стол и быстро начал свой ответ. Когда в аудиторию вернулась Эф-Эс, Романенко уже заканчивал ответ на второй вопрос. Немая сцена.

Стоит отдать должное мегере, она быстро сориентировалась в ситуации и, подойдя к экзаменатору Глеба, что-то прошептала ей на ухо. Преподаватель нахмурилась, а Романенко как-то сразу сник. Несмотря на это, после недолгой паузы вызванной вмешательством Эф-Эс, ответ на билет продолжился.

— По второму вопросу у меня все, разрешите приступать к третьему?

— Да, пожалуйста. – Экзаменатор была чем-то весьма озадачена и слушала ответ в пол-уха.

Романенко быстро и уверенно затараторил ответ на третий вопрос, и чем дальше он отвечал, тем мрачнее становилось лицо преподавателя, принимающего экзамен. Наконец, ответ был закончен, и экзаменатор обратился к нервничающему студенту:

— Глеб Владимирович, — преподаватель задумчиво крутила ручку в руках, — ко мне обратилась Ирина Викторовна с одной просьбой… Догадываетесь с какой?

Глеб понуро кивнул.

— У меня сложилось впечатление, — продолжила она, — что Вы втянули меня в какой-то конфликт, что мне очень не нравится. И я склонна считать, что просьба Ирины Викторовны подкреплена весомыми доводами…

Поняв, к чему клонит экзаменатор, Глеб пошел в последнюю атаку:

— Задайте любые дополнительные вопросы. Я могу перетянуть билет, я знаю предмет, за что мне ставить два.

Экзаменатор жестом попросила Глеба замолчать и он, хоть это и было тяжело, послушался.

— Однако, – лицо преподавателя стало непроницаемым, как у судьи, выносящего приговор, — Ваш ответ не заслуживает такой низкой оценки. Да, с ЭКГ определенно стоит еще разобраться, однако два остальных вопроса были оценены мною положительно. Поэтому удовлетворить просьбу Ирины Викторовны мне не позволяет совесть и профессиональный долг. – Романенко воспрял духом, а экзаменатор наконец вынесла свой вердикт, — я снижаю вам оценку на балл за неумение сглаживать конфликты и ставлю «удовлетворительно».

Соломоново решение. Два быстрых росчерка шариковой ручки в зачетке поставили точку в этой истории. Сердечно поблагодарив экзаменатора, Романенко, пританцовывая и улыбаясь во все 32 зуба, покинул аудиторию. Последнее, что он увидел – зеленое от злости лицо Эф-Эс.

Взяв по литру нашего любимого «Пятницкого», уселись на лавочке в ближайшем дворе.

Романенко с пафосным и довольным лицом курил, я тоже пребывал в наилучшем расположении духа. Победа. Полная и безоговорочная.

Мобильник Глеба ожил, показывая, что звонит староста:

— Глеб, привет еще раз, а ты где?

— Во дворе возле «горки», а что?

— Aver174 с тобой?

— Да, мы тут пьянствуем немного, отмечаем успешную сдачу пропеда…

— Тут Ирина Викторовна собирает группу…

— Зачем? – Романенко напрягся.

— Да у нее традиция делать совместное фото с каждой своей группой после экзамена…

— Традиция значит, — Глеб шумно отхлебнул пива, — далеко она там?

— Тут, около меня стоит…

— Включи громкую связь. Включил?

— Ага, — судя по понурому тону, староста догадался, что добром это не кончится.

— Передай Ирине Викторовне что нам глубоко по#@й на нее и ее традиции. Может сама позвонить и позвать нас на совместное фото.

Романенко бросил трубку и разом ополовинил бутылку пенного.

— Aver174, я от нас сказал, не против?

— Я? Нет, конечно. Что-то ты ее пожалел, я думал, будет хуже.

— Да черт с ней, забыть бы эту суку как страшный сон…

Ни староста, ни Эф-Эс не перезвонили.

В первых числах июля состоялся мой последний рывок в преодолении «врачебной горки» — патфиз. Глеб на экзамен не явился, заявив, что ему не хватило времени на подготовку. На пересдаче была куча народу, так как кафедра патологической физиологии была очень щедра на двойки. Средняя температура по больнице – треть «забананенных» студентов на группу. Иногда больше – зависело от настроения заведующей кафедрой Ровнодомовой и доцента Асипова (главные «бананмейкеры» экзамена).

Была на патфизе особенность – студент тянул не только билет, но и преподавателя, которому будет отвечать. Видимо, чтобы не было соблазна схитрить и избежать встречи с неугодным экзаменатором. Доходило до смешного – одна из моих одногруппниц, вытянув вышеупомянутого доцента, просто собрала вещи ушла с экзамена, получив автоматом «два».

На лестнице перед входом кафедры было не протолкнуться. Почему-то внутрь пускали строго по одному, несмотря на то, что внутри было обилие как места в коридоре, так и пустых аудиторий. В грызне за заход в первой десятке (теоретический шанс списать) я не участвовал – списывать на патфизе бесполезное дело, однако лечебники (а в первой десятке поголовно оказались только они) на что-то надеялись. Заняв очередь даже не в первой двадцатке, я стоял на лестнице и болтал с однокурсницей.

Внезапно дверь открылась, и вышла первая студентка. Пугающе быстро, от начала экзамена прошло от силы десять минут. Ровнодомова спалила со «шпорой». Понятно.

Спустя пять минут – еще один. Два балла, пойман завкаф на списывании.

Практически сразу – еще одна. А затем синхронно еще двое. Профессор сегодня в ударе.

На лестничную клетку вышел лаборант и громким голосом обратился к присутствующим:

— Ребята, что вы творите? Профессор уже пятого человека ловит на списывании! Это пересдача, побойтесь Бога, ваша задача промямлить хоть какую-то видимость ответа на вопрос, троечку вам натянут!

Вместо вылетевших зашли новые студенты, и какое-то время любителей списывать больше не выходило. То ли остались одни профессионалы, то ли испугавшись ретивой заведующей, горе-студенты отказались от шпаргалок и решили сдавать самостоятельно.

Следующая студентка вышла только спустя 30 минут. Дожила до ответа, попала к Ровнодомовой. Оценка – два балла.

Спустя пять минут вышел парень. Отвечал Асипову. Рвет и мечет. Два балла.

Кто-то из толпы задал животрепещущий вопрос:

— Ровнодомова и Асипов. Ровнодомова на билетах.

— И все? – ответ парня поверг в шок присутствующих.

— Пока да. Будут ли другие преподаватели сегодня – непонятно.

Среди присутствующих пробежали панические перешептывания, а я не удержался от шутки:

— Да, ребята, — громко и с наигранным позитивом сказал я, — там сегодня явно не «троечки» натягивают…

Присутствующие шутку не оценили, кроме того, очередь перед входной дверью мгновенно рассосалась – никто не хотел заходить на экзамен, чтобы оказаться между Сциллой и Харибдой.

Подумав, что ничего не теряю, я зашел без очереди. Пройдя по пустому коридору до единственной открытой аудитории, зашел внутрь и огляделся. Парень не соврал – на билетах была профессор Ровнодомова собственной персоной, она же принимала экзамен, а кроме нее из преподавателей – доцент Асипов, в противоположном углу терзающий свою очередную жертву. Убойный дуэт.

На стуле рядом с завкаф сидела студентка. Судя по зареванному лицу и размазанной по ее глазам туши, – дела у нее шли не очень. Ровнодомова жестом подозвала меня к себе, молча забрала протянутую зачетку, кивнула на мое приветствие и так же молча показала на билеты. Я взял билет и потянулся к маленьким листочкам с преподавателями, однако профессор вытянула экзаменатора за меня, сунув мне бумажку и чистый лист бумаги, и сказав короткое «идите готовиться», продолжила пытать сидящую перед ней девушку.

Единственная свободная парта была точно напротив стола заведующей, усевшись за неё, я, наконец, посмотрел, кто мне выпал. Профессор Ровнодомова. Именно в этот момент, в голове у себя я повторно открыл аксиому Эскобара.

Посмотрел билет. Два вопроса я знал хорошо, а вот один – не очень. Задача (а кроме трех вопросов решить надо было и ее тоже) была мне понятна, но на очень обширную тему (дыхание), что неминуемо повлечет за собой кучу дополнительных вопросов, в которых я утону. Зная взрывной характер заведующей, я понимал, что любое мое неосторожное слово может стать последним.

Как обычно тезисно начал писать набросок ответа на лист бумаги, то и дело отвлекаясь на громкий голос завкаф, обращенный к сдающей студентке:

— Как этот механизм реализуется? Последний раз спрашиваю.

Бедная девушка в очередной раз заплакала и прошептала какой-то ответ. Видимо, неправильный.

— НЕТ. – Гаркнула Ровнодомова, — ДУРА! ПОШЛА ВОН ОТСЮДА!

Студентка схватила свою зачетку и пулей вылетела в коридор.

— Чего это мы не пишем ответ? – профессор внезапно обратилась ко мне, — если к моменту сдачи билета не будет написано минимум одного листа – пойдешь вслед за этой, — завкаф кивнула в сторону коридора, — понял?

Я испуганно кивнул и послушно застрочил по листу бумаги.

Желающих сдавать экзамен так и не прибавилось, видимо, поэтому следующие претенденты как на подбор были из отчаянных ребят.

Первый вошедший был в сланцах на босую ногу и в голубых шортах с белыми ромашками. А видно их было потому, как на нем был не халат, а белая рубаха от хиркостюма. Глаза заведующей налились кровью, и любитель пляжного стиля одежды отправился назад с двумя баллами.

Второй – явился на экзамен с трехнедельной щетиной и в ужасно мятом халате. Раздраконенная заведующая не прощала даже этого:

— Вы как хоккеисты, не бреетесь на сессии что ли?

— Ага, – весело ответил «хоккеист».

— Еще раз явитесь на МОЙ экзамен в таком виде – не сдадите его никогда. ВОН!

Третий парень превратил экзамен в какой-то неправдоподобный спектакль. На нем был кипельно-белый, отутюженный халат, летние бежевые брюки, светло-коричневая туфля тоже соответствовала строгому духу экзамена. Почему в единственном числе? Да потому что левая нога студента, примерно до середины голени, была густо перемазана жидким цементным раствором. Такое ощущение, что он наступил в цемент, наспех вытер последствия и явился на экзамен, оставляя за собой грязно-серые следы. Надо отдать ему должное, держался он так, будто ничего и не было, и мне вдруг очень остро захотелось услышать его историю.

Ровнодомова даже привстала из-за своего места, чтобы окинуть студента оценивающим взором с ног до головы:

— Молодой человек, — несколько успокоившись, сказала она, — «умри, но приди» — подход достойный, но, в данном случае, неправильный. Приведите себя в порядок и приходите. Не успеете сегодня – значит на следующую пересдачу. Без оценки.

Профессор вернула зачетку странному студенту, а тот, не теряя лица, откланялся и покинул аудиторию, оставляя за собой цементные следы.

Наконец череду рас@#здяев и фриков прервала обычная студентка. Профессор выдала ей билет и вызвала меня для ответа. На ватных ногах я подошел к экзаменатору и занял свое место.

— Так, — проговорила заведующая, открыв мою зачетку, — я так понимаю, вы претендуете на «хорошо»?

— Как пойдет, — напряженно ответил я.

— Отвечайте первый вопрос.

Я последовательно начал рассказывать билет. На какие-то дополнительные вопросы по ходу экзамена я отвечал успешно, на какие-то нет. По лицу профессора было абсолютно непонятно, какая судьба меня ждет. Удостоюсь ли я четверки, получу трояк или выйду вон, присоединившись к сегодняшним двоечникам?

Рассказал задачу. Ожидаемо получил кучу дополнительных вопросов. Наконец, завкаф подвела итог моего ответа:

— Первый вопрос – три балла, слабо. Второй – четыре с минусом. Третий – четыре с плюсом, не плохо. Задачу решил правильно, но в теме плаваешь – поэтому три с минусом. Не знаю, достойны ли вы «хорошо» по моему предмету…

— Может контрольный вопрос? – я немного расслабился, поняв, что речь идет уже о положительной оценке.

— Хорошо. Один вопрос – на удачу. В решении задачи вы упомянули экспираторно-облегчающий рефлекс, — я кивнул, давая понять, что представляю, о чем идет речь, — как он называется по авторам?

Твою ж мать. У меня была ужасная память на фамилии, готовясь к экзамену, я старался уловить суть процесса, но никак не имена… Экспираторно-облегчающий рефлекс… Что-то знакомое… Я окунулся в чертоги разума, позволив мозгу создать ассоциативный ряд. Внезапно оказалось, что данный рефлекс у меня ассоциируется с свастикой, фашистами и Третьим Рейхом… Была не была:

— Рефлекс Геринга, если не ошибаюсь.

— Там две фамилии, — хитро прищурилась профессор.

— Второй тоже немец, — интуиция подсказывала вторую букву алфавита, — Б…Б…Б…

— Брейер. – Прервала мое блеянье завкаф, — ладно, будем считать, что вы ответили. Ставлю вам «хорошо» с минусом до Доватора (улица неподалеку от меда).

Как только я вышел с кафедры, толпа ожидающих студентов набросилась на меня:

И голос какой-то студентки из толпы:

— Господи, дай я за тебя подержусь!

P.S. В сентябре четвертого курса я вошел в учебную аудиторию и, памятуя как многие мои одногруппницы злорадствовали нашим с Глебом неудачам, решил над ними немного пошутить:

— Народ вы в курсе? Вы что не знаете?

Вместо приветствия возбужденно проговорил я и, дождавшись внимания всех присутствующих с ехидной улыбкой добавил:

— Aver174 иди в жопу! – почти хором ответили все присутствующие.

Смешно было только мне и Наташе с Аней. Благодаря декану, пропуск первого экзамена мне засчитали как «по болезни» и «врачебную горку» я закрыл не только на все четверки, но и со стипендией. Эх, жаль об этом не знает Эф-Эс…

«Золотая коллекция» историй из жизни Aver174. История шестнадцатая. Эф-Эс, Декан и врачебная горка. Часть вторая

Мог бы написать быстрее, но решил добить за раз всю историю. Пожалуй, самый большой мой рассказ. Приглашаю Вас вместе со мной вновь пережить 5 экзаменов «врачебной горки».

Все события, персонажи и локации вымышленны, любое совпадение с реальностью является случайным.

Очень много букв, поехали.

В день экзамена я в числе первых вошел в аудиторию при полном параде. Облаченный в серый летний классический костюм, в белой рубашке, галстуке, чисто выбритый и подмытый во всех возможных местах, благоухающий цитрусовой туалетной водой от Kenzo. Протянул заранее приготовленный букет цветов Лидии Петровне, отчего та растаяла и пригласительным жестом указала на стол с разложенными билетами.

В целом, я рассчитывал свои шансы на успех как средние. Нужно было лишь вытащить удачный билет, которых была добрая половина. Благодаря работе в реанимации, я хорошо знал многие препараты, которые использовали у нас в отделении. Антибиотики, холинолитики, адреномиметики и многие другие лекарственные средства, в которых, из-за постоянной муштры нашей заведующей, я разбирался, вселяли надежду на положительный исход экзамена. И совсем круто вытащить анксиолитики – в них я был словно рыба в воде, а также в этот список можно было смело добавить анальгетики и средства для наркоза.

Подойдя к столу с билетами, я, словно заправский фокусник, закатал рукава и широко развел руки над столом, водя ими из стороны в сторону, будто сканируя листы бумаги. Лидия Петровна, улыбаясь, смотрела на мой перфоманс.

— Итак, ловкость рук и никакого мошенничества, — с этими словами, я быстро опустил правую руку на лист бумаги и, в последний момент передумав, левой рукой взял абсолютно другой билет, — билет номер…

Во рту пересохло. Не веря своим глазам, я хотел перепроверить, но от возбуждения все плыло перед глазами. Лидия Петровна, видя мое состояние, и все поняв, нервно выхватила билет из моих рук, чтобы лично убедиться. Ошибки не было.

— Билет № 48, — на лице преподавателя отразился восторг и восхищение, — Aver174, как?

— Волшебство, Лидия Петровна.

Возбуждение сменилось чувством эйфории от бешенного везения. Мое лицо светилось, а тревога моментально прошла. Я сдам. По-другому и не может быть.

— Я всегда знала, что Фортуна вас крепко поцеловала при рождении, — Лидия Петровна вписала мой счастливый билет в протокол экзамена, — берите листок и идите готовиться. Хотя уверена, что у вас все сегодня будет хорошо, везучий вы жулик!

Поблагодарив благосклонную ко мне Лидию Петровну, я сел готовиться. Первый вопрос из общей фармакологии был простым, второй – основной, мои счастливые анксиолитики, и третий – противоглистные препараты. В третьем вопросе я откровенно плавал, но это было неважно, я уже поймал кураж и был уверен, что вторым вопросом сражу наповал любого преподавателя.

40 минут, отведенные на подготовку, прошли, и в аудиторию зашли экзаменаторы. Я потратил отведенное время, чтобы тезисно накидать ответы на вопросы. Никогда не расписывал билеты на экзамене, а только готовил план из десятка слов. На фармакологии многие безбожно списывали при помощи микронаушника, и развернуто написанный ответ часто смущал преподавателей.

Моя зачетка попала к Анне Владимировне, молодому преподавателю, которая вела у нас этот семестр. Мне она нравилась. Строгая, но позитивная.

— Так, Aver174, — спросила меня она, пока я усаживался за стол экзаменатора, — вы помните, что я вам с Романенко твердила весь семестр?

— Отлично помню, Анна Владимировна, — я широко улыбнулся, — вы говорили, что на экзамене спросите с нас втридорога и не посмотрите на то, что мы – ваши студенты.

— Совершенно верно, и поставлю оценку, на которую ответите, несмотря на текущие успехи или же, как в вашем случае, наоборот (честно сказать, в связи с тем, что все наши силы были брошены на пропедевтику, Анна Владимировна великодушно простила нам последний заваленный коллоквиум и поставила зачет). Приступим?

— Приступим. Вопрос первый – парентеральное введение лекарственных средств, плюсы и минусы, отличия от энтерального…

Я уверенно начал свой ответ по первому вопросу. Анне Владимировне было откровенно скучно, наверно потому, что первый вопрос был очень легким. Выслушав мой ответ, она сказала:

— Ну, Aver174, не удивили. Элементарный вопрос, а вы, кажется, работаете в реанимации. Так что для вас это вообще вульгарная банальщина. Я даже не буду оценивать этот вопрос, вот если второй так же ответите – другое дело.

— Что ж, я думаю, что смогу вас удивить – я все так же уверенно улыбался.

— Удивляйте. – Анна Владимировна улыбнулась и машинально поправила волосы.

Она была молодой и красивой, и я знал, что ей нравятся наглецы. Наклонившись чуть ближе к преподавателю, я все в той же уверенной манере начал свой ответ:

— Садитесь поудобнее, потому что у меня не ответ – у меня бомба. Анксиолитики, так же именуемые транквилизаторами…

Размеренным тоном я начал повествование. Назвал классификацию, перешел к механизму действия. Достав чистый лист бумаги, – нарисовал нервную клетку, ГАМК-рецепторы и принялся объяснять в режиме онлайн, как различные препараты взаимодействуют с клеткой.

Информация лилась из меня так же размеренно, как будто я читал лекцию, а не отвечал на экзамен. Анна Владимировна поплыла. Она не вмешивалась в ход моего повествования, лишь удивленно поправляла очки, смотря то на меня, то на листок с схемами. Наконец, на моей фразе «данный препарат усиливает афинность рецептора к молекуле ГАМК» — она сдалась:

— Сначала я думала, что вы набиваете себе цену, Aver174… Потом, когда вы так лихо расправились с классификацией, – что вы списали. Но, увидев ваши схемы и рисунки, — Анна Владимировна сняла очки и пристально посмотрела на меня, — у вас действительно не ответ, а бомба. Продолжайте.

Я закончил ответ на второй вопрос и предложил начать третий. Анна Владимировна кивнула, видимо, все еще находясь в потрясении.

Ответ на третий вопрос выглядел серым утенком на фоне красивого лебедя – второго. Быстро назвав классификацию (уверен, что не совсем полно и правильно) и механизмы действия, замолчал. Ответ на третий вопрос занял у меня от силы 5 минут.

Я ожидал свой вердикт. Анна Владимировна, выждав недолгую паузу, призналась:

— Удивили, Aver174, что тут скрывать. Блестящий ответ, вам хоть сейчас по второму вопросу читать лекции студентам. Это ведь не студенческий уровень, где вы так подготовились?

— Перед тем, как допустить меня к работе, моя заведущая в реанимации устроила мне экзамен. Из фармакологии туда входили анксиолитики, средства для наркоза, миорелаксанты и анальгетики, — пояснил я, — вы правы, готовился я по какому-то модному учебнику анестезиологии.

— Вон оно как, — задумчиво проговорила преподаватель, — что ж, я до сих пор под впечатлением… Даже не совсем внятный третий вопрос не испортил общей картины…

Анна Владимировна взяла мою зачетку и, занеся над ней ручку, поделилась своими мыслями:

— Что же мне Вам поставить Aver174? Рука так и хочет написать «отлично», но, памятуя о вашем безалаберном отношении к учебе, и том факте, что я вам простила маленький грешок, – не могу. Оценка – «хорошо» и два плюса в уме. Это будет честно, согласны?

— Согласен, — покорно сказал я.

— Вы плохо реализуете свой потенциал, у вас такая светлая голова! И дар рассказывать, господи, я прямо заслушивалась вами!

От таких дифирамбов в мою честь мне стало неловко, и я признался:

— Анна Владимировна, мне очень повезло с билетом. Вытащи я другой – удивить вас не получилось бы.

— Везет достойным, — уверенно ответила экзаменатор, — возьмите вашу зачетку.

Я встал и, пожав преподавателю руку, на ватных ногах вышел из аудитории, веря с трудом, что это был не сон.

Через пару дней, накануне экзамена по патологической анатомии, предстал перед деканом.

— О, Aver174! – Радушно поприветствовал он меня, — ну, как успехи?

— Фармакология на «хорошо», — гордо отрапортовал я.

— Молодец! Обещал – сделал. Как успехи с пропедом?

— Глухо Дмитрий Кириллович …

— Поразительной вредности женщина, — задумчиво проговорил декан, — вы знаете, мне кажется за таким ее поведением – скрывается какая-то трагедия. Что-то в жизни у Ирины Викторовны стряслось, после чего она так возненавидела мужчин…Но это не повод создавать вам проблемы, конечно. Какой следующий экзамен?

— Патан, — я быстро исправился, — точнее патологическая анатомия, я хотел сказать.

Дмитрий Кириллович усмехнулся:

— С Богом, — сказал декан и протянул мне допуск к экзамену.

Романенко, получив по фарме трояк, взял очередной допуск днем ранее. Группа сдала в целом неплохо: всего три двойки, что для такого сложного предмета было приемлемым результатом.

План на патан был предельно простым – зайти на экзамен в первой партии. По давней традиции первой десятке двойки не ставили. Этому обычаю было много лет, еще моя тетя (училась лет на 10 раньше меня) сдавала этот экзамен так же. И хоть все наши одногруппники с пеной у рта говорили, что занимать очередь не собираются, права на ошибку у нас не было.

Я договорился с отцом, чтобы он пригнал и оставил на ночь машину около морфокорпуса (чтобы не сидеть на улице) и мы с Романенко, взяв за компанию двух проверенных одногруппниц, заняли очередь в 11 часов вечера предстоящего дня экзамена. В час ночи все десять мест были заняты.

Бессонная ночь прошла весело, под ругань друг с другом периодически приезжающих однокурсников. В пять утра, на конце аллеи мы увидели двух наших одногруппниц – Надю и Олю, были они «заклятыми» подружками, если среди змей вообще существовала дружба. И, хоть места были давно поделены с резервом 2 добавочных мест (иногда запускали не 10, а 12 человек), Глеб решил их разыграть. Подняв в воздух указательный палец, Романенко во все горло проорал:

Девушки переглянулись и, не произнося ни слова, практически синхронно рванули к морфокорпусу. Надя была на каблуках, да и в неважной физической форме, однако неслась как быстрая лань. Еще бы, на кону стояла минимум тройка по сложнейшему предмету. К финишу пришла первой Оля – она была в кедах и занималась легкой атлетикой, а мотивации у нее было не меньше.

Еле сдерживая злорадную ухмылку и тяжело дыша, Ольга подошла к висящему на двери списку чтобы внести свою фамилию в «счастливую десятку».

Обман вскрылся, и девушки разразились проклятиями в адрес Романенко. Но было смешно. По странной иронии судьбы не сдала экзамен именно Оля.

— Ну, как успехи с патаном?

Декан привычным жестом пригласил меня сесть.

— Сдал на хорошо, Дмитрий Кириллович.

— Молодец. Как экзамен? Студенты все еще стоят всю ночь в очереди?

Дмитрий Кириллович улыбнулся и хитро подмигнул.

— Все еще стоят. Традиция.

— И ей уже много лет. Ну, что там следующее?

— Ну, тогда вперед!

На экзамен по хирургии я шел со спокойной душой и, в глубине себя, рассчитывая на пятерку. Во-первых, предмет я знал достаточно хорошо, сказалась, опять-таки, моя работа в реанимации хирургического профиля. Во-вторых, к этому экзамену мы забили на пропедевтику и потратили все время на подготовку, а не хождение по бессмысленным отработкам к Эф-Эс. И в-третьих, я, как и Романенко, искренне верил, что та жопа, с которой мы столкнулись на пропеде, должна компенсироваться удачей на других экзаменах.

1) Анестезиология в хирургии.

2) Мастит. Этиология, классификация, патогенез.

3) Геморрагический шок. Клиника, лечение.

Бинго! Не билет, а мечта. Мысленно, пятерка была уже у меня в кармане.

Сел готовиться. Как обычно – никакой писанины, коротко и по существу. Спустя час подготовки, меня пригласили отвечать к заведующему кафедрой. По слухам – вредный и дотошный дед, чуть ли не единственный неприятный экзаменатор на всей кафедре. Не повезло, профессуре всегда сдавать сложнее. Однако у меня был настолько хороший билет, что я не расстроился.

Бодро начал ответ на первый вопрос с обобщающей фразы «без научного прорыва в анестезиологии, было бы невозможно дальнейшее развитие хирургии». Зря. Профессор недовольно крякнул, и я понял, что он из тех хирургов, которые относятся к анестезиологии как к обслуживающей науке.

Немного запнувшись и поняв, что не стоит показывать мою увлеченность данной темой, я продолжил свой ответ. Начал перечислять теории наркоза:

— Теория водных кристаллов…

— Нет такой теории, — скрипучий старческий голос профессора сбил мое повествование, — вы только что ее придумали, молодой человек.

— Теория водных микрокристаллов, выдвинутая Полингом… — в полнейшем смятении повторил я.

— Впервые слышу такое. Вы что, хотите поспорить со мной?

Тон деда не предвещал ничего хорошего. «Влип» — подумал я. Надо гасить негатив, пока профессор не психанул и не отправил меня на пересдачу.

— Прошу прощения, я видимо что-то напутал. Можно мне продолжить ответ?

— Да, пожалуйста. Только без отсебятины.

И хоть я был тысячу раз уверен, что прав, связываться с злопамятным профессором – себе дороже. Продолжил ответ, хотя, стоит признать, от моей уверенности не осталось и следа.

— Хороший ответ, — резюмировал завкаф, — если бы не ваша выдумка, поставил бы отлично. Четыре балла за этот вопрос. Давайте дальше.

С маститом пришлось попотеть, старый хирург изрядно погонял меня по теме, то и дело сбивая с повествования дополнительными вопросами. Однако до прессинга Эф-Эс ему было далеко. Закончив ответ, я рассчитывал получить за этот вопрос оценку «отлично», однако у профессора было другое мнение:

— Хороший ответ, немного неуверенно в классификации, но в целом хорошо. 4 балла. Дальше.

«Да как ему надо ответить, чтобы получить пять? Вот вредный дед! Так, ладно. Третий вопрос у меня самый сильный. Посмотрим, что ты на это скажешь» — эти мысли мгновенно пронеслись у меня в голове и я начал ответ.

Геморрагический шок я знал отлично, спасибо (сбился со счета какой раз) заведующей. Рассказал классификацию, степени, принципы лечения. Профессор слушал молча, и я, трактовав это как хороший знак, перешел на кровезаменители и препараты крови. Закончил примерно получасовой ответ по данному вопросу стандартной фразой:

— По данному вопросу у меня все.

— Блестящий ответ. Оценка отлично. Общая – хорошо.

Профессор взял в руки зачетку, намереваясь выставить оценку, я же решил испытать удачу:

— Разрешите дополнительный вопрос на отлично?

— Я ставлю «отлично» в исключительных случаях, молодой человек. Когда у меня нет вопросов к студенту. К вам они были, поэтому вынужден вам отказать. Если вас это утешит, в этом году я пока никому не поставил пятерку. Как, собственно, и в прошлом.

Под мою кислую мину профессор внес зачетку отметку «хорошо» и отдал мне. Сухо пожав его руку, я вышел из аудитории.

Что ж, лучшее – враг хорошего.

— Сдал, Дмитрий Кириллович, на «хорошо»! – Выпалил я декану после приветствия.

— Ну и слава Богу. Но на этом мои полномочия все, без профильного зачета на экзамен по пропедевтике я вас допустить не могу…

— Понятно. – разочарованно проговорил я.

— Однако не стоит печалиться, по большому секрету скажу вам — на педсовете завкафедрой пропедевтики рапортовал, что у него недопущенных до экзамена нет. Понимаете, что это значит?

— Это значит, — меня осенило, — что Ирина Викторовна не подала нас как неуспевающих по учебе!

— Верно. И, скорее всего, зачет она в последний момент вам поставит. Так что выше нос!

— Погодите-ка, Дмитрий Кириллович! – пазл в моей голове окончательно сложился, — педсовет же был до сессии! Вы все это время знали и сказали только сейчас?

— А чтобы Вы не расслаблялись. Видите, как хорошо у вас экзамены пошли! Страх перед отчислением – лучший стимул мозговой деятельности.

На следующий день мне наконец-то сняли гипс, и я сразу же поспешил на кафедру пропеда – сдавать опостылевшие практические навыки. Ирина Викторовна, не зная, что я сдал уже почти все экзамены, смотрела на меня как кошка на мышь. Я же всем своим видом ломал комедию, играя вид человека, которого вот-вот отчислят.

Она пригласила больного в аудиторию, чтобы я на нем показал практические навыки. Толком не глядя на то, как я их выполняю и, отпуская привычные ехидные замечания (весьма удивив подобным поведением больного), спустя пять минут все было кончено. Больной был отпущен и я понял, что декан прав – это была формальность.

— Давайте вашу зачетку, Aver174. Как видите, я оказалась права насчет вашего отчисления…

Я принялся рыться в сумке, делая вид что ищу зачетку и дожидаясь, пока она поставит зачет в ведомость – на всякий случай. Эф-Эс же продолжила свой псевдопобедный монолог:

— Этот зачет вас не спасет, вы пропустили четыре экзамена, а это значит, — стерва наконец расписалась в зачетной ведомости, — отчисление. Я держу свое слово.

Достав зачетку и открыв на нужной странице, я победоносно сунул синюю книжку под нос преподавателю:

— Мне кажется, разговор об отчислении преждевременен. Я пропустил лишь один экзамен. Не смертельно.

Эф-Эс непонимающе уставилась в книжку, не веря своим глазам. Наконец до нее дошло, и она вскипела от ярости:

— КТО И НА КАКОМ ОСНОВАНИИ ДОПУСТИЛ ВАС ДО ЭКЗАМЕНОВ БЕЗ МОЕГО ЗАЧЕТА.

— Декан Волосников. Мир не без добрых людей, Ирина Викторовна.

Схватив мою зачетку и сжав от злости губы, Эф-Эс расписалась в зачете и швырнула ее мне.

— У Романенко так же?

— Да. Только оценки другие, – не сдерживая уже довольную ухмылку, ответил я. Врать смысла не было.

— Пошел вон. Ты и твой дружок Романенко не сдадите мой экзамен. Так что рано радуетесь!

Я вышел из аудитории, вместо прощания хлопнув дверью. Это был мой триумф.

План по сдаче пропеда был предельно простым. Заходим первыми, тянем билет и вызываемся отвечать без подготовки преподавателю, который будет на билетах. Изи. Полгода мучений с Эф-Эс принесли свои плоды – что я, что Романенко, были готовы отвечать любой билет без подготовки. Договорились с Глебом прийти на кафедру в 7 утра, за час до экзамена, чтобы наверняка зайти первыми по живой очереди.

Пришел в назначенное время – Глеба нет. Позвонил ему на мобильный – не отвечает. Спустя десять минут от него ни слуху, ни духу. Практически постоянно кидаю дозвон на мобильник – тщетно. В двадцать минут восьмого, забив на возможность разбудить всех его родных, набрал домашний. Спустя пару гудков вызов сбросили, а на сотовый мне поступил входящий от Глеба.

Друг был в панике:

— @&ять, Aver174, я проспал!

— @&%$ь ты молодец! – у меня просто не было цензурных слов, — быстро сюда, у тебя есть 40 минут чтобы успеть, я тебе очередь буду держать сколько смогу.

— Да понял я, одеваюсь уже, не ори! Сейчас в такси прыгну – может успею…

Через сорок минут пришла преподаватель с кафедры и, быстро приготовив аудиторию, пригласила первых 8 человек в порядке очереди заходить.

Я, предупредив всех, что занял место еще и для Глеба, пропускал очередь вперед. Зашел в аудиторию седьмым – так и не дождавшись товарища.

Голос преподавателя вывел меня из ступора. Я взял первый попавшийся билет в руки и бегло пробежался по строчкам вопросов. Надо собраться, Глеб как-нибудь тоже сдаст. Работаем по плану.

— Билет №26, разрешите досрочный ответ?

Преподаватель удивленно посмотрела на меня и ответила:

— Да ради бога, молодой человек, только подождите, последний билет возьмет.

В ожидании, когда пройдет последний студент я даже не стал ничего записывать. Бегло пробежался по вопросам, в голове выстроил ответ и все.

— Молодой человек, вы уверены, что вам не нужно время на подготовку? – не унимался преподаватель.

— Уверен. Разрешите сдавать?

— Да, прошу Вас, садитесь.

Быстро, как из пулемета от тарабанил свой билет. У меня было около сорока минут, пока сюда не явится Эф-Эс и все не испортит. Почему-то я забыл, что Глеба нет, и мне можно не торопиться. Преподаватель вопросов не задавала, будто понимая, что очень спешу, лишь делая пометки в блокноте карандашом. Наконец я закончил:

— По данному билету у меня все.

— Да уж, — женщина озадаченно вздохнула, — весьма быстрый ответ, однако по существу и кратко. Если честно, я не знаю, что вам поставить…

Преподаватель на секунду задумалась, глядя в свои записи:

— А вы знаете, мне ответ понравился. Лаконично, без лишней воды. Пожалуй, подам Вас на оценку «отлично».

— Что значит подадите на оценку? – не понял я.

— По новым правилам кафедры, оценка «отлично» должна согласовываться с текущим преподавателем, чтобы…

В мои планы встреча с Эф-Эс явно не входила.

— Простите, — прервал я женщину на полуслове, — а отметку «хорошо» согласовывать надо?

— Нет, только «отлично».

— Тогда можете мне поставить «хорошо», и я пойду?

— Да, конечно, — преподаватель была растерянна странным желанием, — вы уверены?

— Тогда поздравляю Вас с успешной сдачей экзамена!

P.S. Превысил ограничение по количеству текста в 30 тыс. знаков. Концовку публикую отдельной, третьей частью.

Наташа, продолжай!

Я тебя очень внимательно слушаю!

Имя само нашло героя

Спасибо всем кто накидывал варианты имени котана

После долгих мытарств и раздумий (ближе всего были Боня, Маклауд и Ватсон (ещё хулимяу тоже не отпускал)). Но тут, в процессе взросления, он показал себя исключительно как главный герой одного сериала. Хороший и пушистый днем и просто адский маньячина ночью. И мяф и кусь и тыгыдык.

Короч, теперь мы Декстер.

Кстати, буду признателен, если кто поделиться опытом, как эту жопу отучить кидаться на ноги и руки. Руками стараемся не играть с ним. Только игрушки. Может само пройдёт?

Кошки брошки

Шотландские вислоухие кошечки и котики
Брошки размером 6 см
В разных окрасах

Зачёты на халяву

На волне студенческих воспоминаний решил добавить капельку своих.
Сразу скажу: учился я серьёзно, ко всем предметам готовился и на халяву не надеялся. Но после четвёртого курса влетела нам с женой вожжа под хвост, и решили мы сменить скромную жизнь городских студентов на многообещающую в плане жилья карьеру сельских учителей. Правда, выбор региона был не совсем удачен: вместо относительно благополучной Кемеровской области мы перебрались в забытый богом Алтайский край. При этом, переводиться на заочное отделение я не стал: дело в том, что при таком раскладе вместо парт, доски, мела и счастливых учеников мне светили автомат, сапоги, и казарма и злые старослужащие. Поэтому я решил рискнуть, тем более, что занятия были только в первом семестре, а во втором — педагогическая и преддипломная практика. Мой друг и однокурсник Вовчик обещал помочь, чем сможет.
Уже не помню, почему я приехал в Кемерово когда зимняя сессия уже закончилась. Кажется, директриса не отпустила. Декан выслушал мои объяснения, уважительно хмыкнул и подписал продление.
Профильные предметы я сдал легко, тем более, что все преподаватели были уже хорошо знакомы, отнеслись с пониманием, но надо сказать, что я реально готовился.
Непрофильных было два: основы права и жуть под названием «философия истории», зачёт по которой даже наши суперотличники, а ныне — доктора наук, сдали не с первого раза.
Что касается права, то тут проблем не было: преподаватель, пожилой дядька, сразу сказал, что тем, кто посетит все его лекции, он поставит » автомат». Вовчик честно ходил на все занятия и не забывал меня отмечать, так что вопрос был решен. Единственное, что меня беспокоило: как я узнаю этого дяденьку, если, якобы, был у него на всех лекциях, но в глаза его не видел?
Подхожу к дверям кафедры, возле неё стоит какой-то парень.
— Слышь, дружище, ты юрист?
— Ага, юрист.
— А Пупкина (настоящую фамилию, конечно, уже не помню), знаешь?.
— Конечно, знаю, а что?
— Слушай, будь другом, загляни на кафедру, там он, или нет, а то я что-то очкую.
Парень улыбнулся, зашёл в кабинет, что то там спросил.
— Сказали, сейчас придёт, жди.
— А ты можешь мне подать знак, когда он появится?
— Договорились.
Минут через пять, когда к дверям подошёл пожилой дядька, парень легонько кивнул.
— Василий Иваныч (имя-отчество настоящие, такое не забывается), здрасьте, я у вас на всех лекциях был, а потом заболел, не смог подойти, мне бы зачёт поставить.
Дядька порылся в портфеле, достал свой кондуит, похмыкал, но зачёт поставил.
Оставалось последнее, но самое тяжёлое испытание.
Страшный преподаватель философии истории сидел на кафедре один. Лощеный такой тип лет сорока в дорогом костюме и с каменным лицом. Такого не разжалобить и не заболтать. Собственно, я пришёл, чтобы попросить вопросы и список литературы к зачёту.
— Здрасьте, Владимир Дмитриевич, я с истфака, пятый курс.
И тут произошло то, на что я никак не мог рассчитывать.
— Давай зачётку.
Он заполнял последнюю строчку, а я тупо смотрел и ничего не понимал.
Потом он открыл свой журнал.
-Так, стоп, дорогой мой. Ты что, мне зачёт, оказывается, не сдавал, что ли?
— Э-э-э, н-нет, я пришёл узнать насчёт списка литературы.
— Хм, а я подумал, что ты просто тогда зачётку забыл. И что мы будем делать?
Я пожал плечами и опустил очи долу.
Выдержав паузу, страшный препод тяжко вздохнул:
— Ладно, принципы на то и существуют, чтобы иногда их нарушать. Иди, халявщик, и больше не попадайся.
В тот вечер я вусмерть напился, а уже на следующий день отчалил на Алтай, где меня ждала любимая жена, двухлетняя, на тот момент единственная дочь, соскучившиеся ученики и долгая-долгая служба на ниве народного образования. Но это уже совсем другая история.

Источник