Оля маску забыла кошка

Рылов — герой дня: завоевал золото, покорил всех маской с котиком. Но ему запретили выходить в ней на награждение

Евгений Рылов выиграл олимпийское золото Токио на дистанции 100 метров на спине, вторым стал его товарищ по сборной Климент Колесников. Впервые ровно за 25 лет российские пловцы завоевали золото в олимпийском бассейне, но Рылов запомнится болельщикам еще и благодаря маске с котом.

Вот как сам спортсмен объяснял появление необычного аксессуара в интервью РИА Новости:

— На публике я эмоции почти не показываю. На самом деле, я пошутить люблю, над девушкой своей люблю подшутить, она надо мной тоже. Маску с котиком она подарила, да. У нее даже спрашивали: «Ты сама попросила, чтобы он ее надевал на соревнования?». Но нет, я сам захотел, просто котиков очень люблю.

Милая маска Рылова заставила болельщиков забыть про маски американских пловцов, а ведь еще пару дней назад их активно обсуждали в соцсетях. Самое частое сравнение — с персонажем злодея Бэйна в исполнении Тома Харди в фильме Кристофера Нолана «Темный рыцарь: Возрождение легенды» про вселенную Бэтмена.

Ну, о схожести судите сами — Райан Мерфи справа для примера. Сегодня он только третий.

Увы, но награждение Рылова в маске с котиком не пустили, пришлось «переодеваться».

Вот что по этому поводу думает девушка пловца Оксана Логвинова, с которой связался «Матч ТВ».

— Мне не особо обидно, что Женю не допустили с маской котика на церемонию. Я переживала чтоб разрешили хотя бы на заплывы выходить в ней. Наверное, по правилам нужно в стерильной и чистой разовой маске выходить. Почему такая идея? Из-за большой любви к котикам. На Новый год я решила сделать Жене подарок. Ему понравилось, он решил взять с собой в Токио и носить на соревнованиях. У нас шесть котиков: Мейн, Маляська, Милка, Пепел, Рыжик и Тьма. Спасибо всем за поздравления. Мы все счастливы. Все ждем 200 метров, там будет тоже интересно.

А вот Рылова ситуация расстроила.

— Плакать хочу. Мне не дали выйти в маске с котиком. Сказали «извините, нельзя». Но я же не буду спорить с организаторами Олимпиады, — говорил 24-летний уроженец Новотроицка.

Спорить, конечно, не нужно. Но… Японцы против котиков? Что дальше?!

В итоге Рылов слушал Чайковского в обычной белой маске. Зато с олимпийским золотом на шее!

Источник

«Оля все еще дышит»

Елена Зяблова и ее дочь Оля жили на Алтае, в маленьком городе Змеиногорск, похожем на деревню. Старый дом. Небольшой огород. Кошки. Обычная жизнь. Они думали, так будет всегда, но полгода назад им пришлось запереть дом и отправиться в Москву, потому что Оля перестала дышать.

Старая однушка в Измайлове. Тусклый свет, старый ремонт, старая мебель. На полу провода. В коридоре гудит аппарат ИВЛ, звуки громкие, жуткие, от них не спастись даже за закрытой дверью.

Пока Оля могла, она ходила в школу. Когда узнали о затемнении в легких, Олю направили в туберкулезную больницу. После этого учительница в школе считала Олю заразной и даже прогоняла с урока, когда та сильно кашляла

Мне подает руку женщина с уставшим заплаканным лицом — это Елена. А в глубине комнаты глазами здоровается худенькая девушка с кислородной маской на лице — Оля.

«Заберите дочь, она кашляет»

«В годик у Оли начала выпадать прямая кишка. На горшок сядет и прямо бордовая, как свекла… — Елена пытается перекричать аппарат ИВЛ. — Врачи сказали: слабые мышцы, надо укреплять. Не садите на горшок, садите на газетку, купите велосипед… Мы все это сделали, и к двум годам прошло. Но она все время болела, ОРВИ, ОРЗ. Я прогулки сократила до минимума, кутала во все что можно, не помогало. Потом была пневмония. Кишечные расстройства. Потом, уже в школе, она начала худеть. Переживала из-за этого, плакала».

Алтайские медики не сразу разобрались, что у Оли муковисцидоз (генетическое заболевание, поражающее слизистые оболочки и внутренние органы, в первую очередь легкие, которые со временем перестают справляться со своей основной задачей — дышать). На лекарства для Оли мама тратила почти все семейные деньги. Это бесило мужа, который регулярно пил. Его все раздражало: «кислая Олина рожа», ее кашель, необходимость отдавать деньги на лечение. Однажды он сказал Елене, что больше не может так жить. Уехал рано утром, пока все спали, и никогда не вернулся. С Олей и ее муковисцидозом Елена осталась один на один. И не очень понятно, как не сошла с ума.

Лекарства Оли

Недавно Оле подарили собаку

Пока были силы, Оля училась. Муковисцидоз постепенно отнимает силы и возможность дышать. С каждым годом Оля становилась худее и слабее, часто кашляла, в школе ее травили. Учителя то и дело звонили Елене и говорили: «Заберите дочь, она кашляет и мешает вести урок!» Денег постоянно не было — мизерная зарплата уходила на лекарства. Народ на улице шушукался прямо Елене в лицо. А когда она вывозила дочь на коляске на улицу, подходили и без стеснения разглядывали, как зверька в зоопарке.

Однажды Елена собрала в стопку чистые носки, чтобы убрать в шкаф. Подошла к холодильнику, открыла дверцу — а в холодильнике продукты, банки — места нет. Разозлилась так, что затряслись руки. И только потом осознала, что с горой носков стоит не перед шкафом. «Я уже тогда так уставала от горя, что забывала иногда, где я и что делаю. И сейчас иногда заговариваюсь, забываю элементарные вещи. Боюсь лишний раз сказать что-то, чтобы меня за дуру не приняли тут, в Москве».

«Селедка!»

Говорить через маску Оле тяжело. Она выдыхает слова о своей жизни, запинаясь на полуфразе.

«Учителя меня постоянно просили выйти, прокашляться, а потом вернуться в класс, — выдыхает Оля. — Выходить приходилось часто, я пропускала уроки, и мне ставили тройки. Было очень обидно. Из-за этого мне пришлось уйти на домашнее обучение. Я доучилась до девятого класса, а дальше не было ни сил, ни смысла».

«Со школой этой столько плохих воспоминаний связано, — говорит Елена. — Оля часто приходила домой заплаканная, потому что ее дразнили. Она очень худая была уже тогда, руки, ноги тоненькие. Ужасно себя стеснялась».

«Одноклассники обзывались: “Глиста на батарейках, селедка!” — продолжает выдыхать Оля вместе со слезами. Слезы затекают под маску, она неловко вытирает их прозрачными пальцами. — В раздевалке у девочек грудь, а у меня ничего. Смеялись… Мои вещи скидывали с парты, толкались, подножки ставили. Могли взять какую-нибудь вещь у кого-то и положить ко мне в портфель, а потом кричали, что я украла. Я боялась выходить из-за парты на переменах. Все гуляют, играют, а я тихо сижу… Иногда, если урок шел на третьем этаже, я уходила на первый, подальше. И возвращалась в класс, когда прозвенел звонок и все уже сидят. У меня только одна подружка в школе была, она за меня заступалась, а учителя ничего не делали с этим.

Оля и ее мама Лена

Однажды учительница открыла форточку возле меня, а мне нельзя на сквозняке находиться совсем, я сразу простужаюсь. Я попросила разрешения пересесть. Она не разрешила, но я все равно пересела. А она давай орать: “Я тебе разрешение не давала, сидеть будешь там, где я скажу!”» Слезы из Олиных глаз снова текут ручьем, она прерывисто дышит и умолкает.

А когда успокаивается, рассказывает про папу.

«Папа сильно пил. Дрался с мамой… Помню, перед тем, как мы поехали в больницу в Томск, я попросила его не пить, и он обещал. Когда мы вернулись, он был пьяный. И я не стала с ним разговаривать. А на следующий день он просто взял и уехал. И не вернулся. И все».

«Папа никогда ее не любил, — говорит Елена. — Он все время смотрел телевизор, а она подходила, ложилась к нему на коленки головой, а он ноль внимания. Я с кухни вижу это, показываю ему, мол, погладь дочь. Он брезгливо погладит пару раз, как кота, и дальше в телевизор смотрит… А ей хотелось любви».

«В Москву!»

Однажды утром, после 17-го дня рождения, Оля не смогла дышать. Пока она лежала в больнице под кислородом, Елена пыталась выйти на московских врачей, потому что алтайские ничем не могли помочь. Знакомые подсказали, кому писать, и скоро Оле и маме прислали вызов на лечение в столицу. Наспех побросав в сумку вещи и кислородные подушки, Елена поехала с Олей на поезде. Кислородных подушек было мало, а дышать Оле было нужно много. «Приходилось экономить кислород для ребенка, вы можете себе представить! — Говорит Елена и сама почти не дышит от слез. — Я давала ей дышать, только когда она уже совсем задыхалась». Кое-как доехали до больницы, где Олю откачали. И сказали, что шанс на выживание у нее только один: пересадка легких. А чтобы их пересадить, надо набрать вес, с 25 килограммов хотя бы до 35. И находиться под присмотром врачей в Москве. И дышать через аппарат ИВЛ, который никогда нельзя выключать. В общем, надо оставаться. Так Елена, Оля и ее младший брат Кирюша поселились в огромной чужой Москве на неопределенный срок — без вещей, денег, близких, но под присмотром фондов «Кислород» и «Дом с маяком» — без их помощи они бы просто не смогли здесь остаться.

Источник

Оля маску забыла кошка

Оборотни Аданата 2

Новый мир для лиловой Кошки

— Антоха, привет. Как дела? Когда секция начнёт работать? Я сеструху бы привел. — молодой парень в рваных джинсах и обтягивающей футболке, выгодно подчёркивающей поджарое тело, догнал стремительно шагающего будущего тренера по муай тай и дружески хлопнул по плечу, заставив того остановиться и оглянуться.

— О, Илюха, привет. — из под капюшона серой толстовки показались светло-зелёные глаза, довольно необычного оттенка. В тонком носу висело серебряное колечко пирсинга. — Извини, что ты спрашивал? — руки потянулись к ушам, чтобы вытащить из них силиконовые пуговки наушников.

— Я спрашивал как дела. И когда секция откроется? — парень не переставал улыбаться, рассматривая собеседника.

— Тебя какая конкретно интересует? Самооборона или тайский бокс?

— Да я для сестры спрашиваю. А что посоветуешь?

— Ей, кажется одинадцать?

— Точно. Всё то ты помнишь, Антоха. Так что?

— Давай пускай сначала на самооборону придёт, а потом увидим. — зелёный глаз прищурился — И не называй меня Антохой, сколько просить?

— Да ладно тебе! Привыкли уже все, чего дёргаешься? А ты куда сейчас, домой?

— Нет. Надо ещё в ДК забежать. Насчёт зала утрясти наконец-то.

— О, это дело! Слушай, а давай может соберёмся как-нибудь компанией. Я наших всех позову. — Илья, явно, никуда не спешил.

— Я бы с радостью, но не знаю смогу ли. Дел по горло. Извини, мне бежать надо. Опаздываю.

— Ладно, беги тогда, Тони.

— Вот. А то Антоха, Антоха. — пухлые губы мастера спорта изогнулись в насмешливой улыбке. — До встречи, Илья. Насчёт сестры созвонимся.

Когда тот ушёл, Антонина Кошарина, которую многие из её друзей и знакомых звали Кошкой, обратно втыкнула наушники и продолжила свой путь, поневоле вспоминая подростковые годы, проведённые в детдоме. Именно там она и познакомилась с Ильёй Лазухой и остальными ребятами из их тусовки. Тони попала в детдом в сложном возрасте одинадцати лет отроду, когда на не особо общительную и довольно замкнутую девчонку, только вступающую в пубертатный период, свалилось внезапное горе. Погибли родители. Глупо так погибли, если честно. Пьяный водитель вылетел на тротуар и подавил пешеходов. Три человека насмерть, среди них её отец, и пятеро тяжело раненных, одна из которых — её мать, в результате не пережившая очередную операцию.

Тоня стала сиротой. У неё, правда, оставалась ещё бабушка, но она сильно болела, ещё и смерть дочери подкосила. Так что доблестные органы опеки ребёнка ей не доверили, определив девочку в интернат. Может если бы она осталась с бабой Ксюшей, та оправилась хотя бы ради внучки от болячек и жила дальше, но случилось, как случилось. Спустя три месяца после гибели супругов Кошариных, сердце пожилой женщины не выдержало и она тихо умерла в своей двушке от инфаркта. Девочку перевели в детдом, где она и прожила до своего восемнадцатилетия.

Потом уже Антонина вернулась в город, где раньше жила бабушка и осталась её квартира, предусмотрительно оформленная на единственную внучку. Успела закончить в Киеве универ и устроиться учителем физкультуры в школе, подрабатывая тренером в фитнес клубе. А сейчас вот собралась открыть частную секцию по тайскому боксу и ещё занятия по самообороне для детей. Для этого и договорилась об аренде зала в городском доме культуры. Конечно это было временным решением, но ей уже так не терпелось начать. Да и желающих было много. Всё-таки работа учителя давала неоспоримое преимущество в количестве знакомых. А потом, когда-нибудь, она обязательно откроет свой собственный клуб. Это была её большая мечта. Учить мальчишек и девчонок тому, что сама очень сильно, с раннего детства, любила. Восточным единоборствам, благодаря которым не сошла сума от горя и одиночества.

Под эти размышления, она сама не заметила, как дошла до нужного ей здания ДК. Вытащила опять наушники, сняла капюшон и поздоровалась с угрюмым дедом на вахте.

— Добрый день, дядя Миша. — и уже не слыша, что ей буркнули в ответ, взбежала по ступенькам на второй этаж, где обитала заведующая.

Разобравшись наконец-то со всеми вопросами, согласовав график и внеся арендную плату, со спокойной душой отправилась домой, не обращая внимания на взгляды прохожих. Внешность у неё и вправду сейчас была специфической. Помимо серебряного колечка в носу, которое приходилось снимать во время боёв и тренировок, и нескольких в ушах, Тоня притягивала внимание ярко-лиловым цветом растрёпанных волос и красочными татуировками на шее. И это их ещё не все под толстовской было видно. Летом на неё пялились гораздо больше. Сейчас же, несмотря на весьма тёплую осень, она, как истинная мерзлячка, шла, пряча руки в глубокие карманы. Как же не хотелось наступления холодов! Иногда зимними ночами ей казалось, что она никогда не отогреется.

В их подъезде опять поломался домофон и девушка просто толкнула дверь, чтобы войти. Взбежала на четвёртый этаж, принципиально не пользуясь лифтом, и наконец-то укрылась в собственной квартире. Сейчас вот перекусит и можно заняться составлением расписания и обзвоном желающих записаться на занятия.

Уже поздней ночью она наконец-то облегчённо выдохнула. Конечно работы ещё много, но основные моменты уже решены, а значит можно расслабиться и отдохнуть. Может действительно согласиться на встречу? Конечно годы проведённые в государственном учреждении были не самыми лучшими в её жизни, но ведь друзья то у неё остались настоящие и самые что ни на есть лучшие. Взвесив все за и против, Антонина всё-таки взяла телефон и написала Илье в мессенджере, что была бы рада встретиться со всей компанией. Ответ пришёл мгновенно, видимо Лазуха не спал, как и она: “Ура, Кошка Тони с нами. Движуха будет, что надо. Детали напишу попозже, когда все определятся. ” и куча радостных стикеров и смайликов, что вызвало у неё невольную улыбку.

Так она и заснула, улыбаясь и предвкушая, как увидит тех немногих, кто стал ей дорог.

Неделя пролетела как одно мгновение. Тоня набрала группы и утрясла расписание. Встреча с её детдомовской компанией была назначена на этот субботний день и она собиралась идти на неё сразу после занятия, которое как раз подошло к концу. Ребята уже собирались уходить по домам.

— Учитель, а можно спросить? — рядом топтались двое мальчишек. Остальные уже почти все покинули зал. Она осмотрела мешки, лежащие на скамейке лапы и взглянула на своих учеников.

— Да, ребята. Что вас интересует?

— Мы читали, что бойцам часто дают прозвища. А у вас такое есть?

— Есть. — она улыбнулась, щуря глаза.

— А какое, учитель? — парни аж приплясывали от нетерпения.

— Меня называют, Кошка.

— Ух-ты. Круто! А когда мы с лапами работать будем?

— Скоро, ребята скоро. Вы молодцы, у вас всё замечательно получается, так что на следующей неделе попробуете. Бегите уже домой, наверное родители заждались. До встречи на следующем занятии.

— До свиданья, учитель. — двое десятилетних сорванцов неумело ещё изобразили ритуальный поклон, вызвав у неё волну умиления, которую она впрочем успешно спрятала за привычным насмешливым прищуром. Надо же сколько энтузиазма. Хорошая группа получилась.

Когда Тоня наконец-то осталась одна, быстро сложила инвентарь, сунула в шкаф сумку с перчатками и покинула зал, тщательно закрыв на ключ. Теперь домой, привести себя в порядок и ехать к друзьям. Употреблять алкоголь она не собиралась, так что можно смело брать своего старенького пыжика, оставшегося ещё от отца.

Через час с лишним, девушка уже уверенно шагала к гаражам, где держала свою любимую, несмотря на возраст, машинку. В носу опять висело серебряное колечко, лиловые волосы топорщились в хорошо продуманном беспорядке, а вместо спортивных штанов и привычной толстовки она одела дранные джинсы и мешковатый свитер крупной вьязки, сочтя на этом миссию по прихорашиванию выполненной. На улице становилось всё темнее, вечер обещал быть прохладным, но это Тоню особо не беспокоило. Вот уже и обиталище её пыжика показалось. Достала из рюкзака вязку ключей, на ощупь подобрав нужный, и тут земля под ногами пошла мелкой рябью.

Источник