Жюли кошка прими меня таким

Прими меня таким. Часть 8

… Однако на следующий день Олег не приходит в школу. Я пишу ему сообщения, но он не отвечает. Пытаюсь звонить ему, но создается впечатление, что он сбрасывает мои звонки. А чуть позже его номер, вообще, становится недоступен. Я не понимаю, что происходит. После уроков сразу же бегу к нему домой, но, сколько я не трезвоню и не стучу в дверь, мне никто не открывает. Что же могло случиться? Где Олег? Что с ним? Я теряюсь в догадках и домыслах. Волнение и тревога захлестывают меня с головой. Я бы позвонила его отцу, Александру Константиновичу, но у меня нет его номера. Я даже пытаюсь узнать его номер телефона у соседей по лестничной площадке. Но части из них не оказывается дома, бабушка из квартиры напротив посылает меня восвояси, видимо, решив, что я какая-то мошенница, а те, кто мне открывают, объявляют, что даже в лицо своих соседей не знают, так как переехали сюда всего две недели назад. И… в конце концов, я просто отправляюсь домой, со слабой надеждой на то, что с Олегом все в порядке и что он просто не хочет со мной общаться. И если это действительно так, то уж я-то найду способ переубедить его…
… Однако моя надежда скоро превращается в пыль. В половине пятого, когда я сижу дома и тщетно пытаюсь читать учебник по биологии, звонит мой сотовый. Я хватаю телефон, но на экране вместо имени Олега высвечивается какой-то незнакомый номер. И моя душа стремглав летит в пропасть, когда я узнаю в трубке голос Александра Константиновича.
— Добрый вечер, Маргарита! До Олега что-то никак не могу дозвониться. Он у вас?
— Добрый вечер! Н-нет… А… он разве не дома? – чувствую, как сердце начинает биться где-то в горле.
— Нет. Его сумка школьная здесь, а его нет. Я подумал, что он у вас, или что вы гулять вместе пошли.
— Его в школе сегодня не было. И дозвониться я до него с утра уже не могу. А после школы домой к вам приходила, но мне никто не открыл…
— Странно… А где же он.
… Мы ищем Олега до позднего вечера. Я, Александр Константинович и Люда, которой я сразу же позвонила, как только выяснилось, что Олег пропал. Чуть позже к нам даже присоединяется Галина Викторовна. Мы обходим соседние дворы, магазины, осматриваем парк, в котором не раз гуляли с Олегом. Но все тщетно. Его нигде нет. А телефон его по-прежнему не отвечает. И вот мы все вместе стоим у подъезда и обсуждаем, что же делать дальше, как вдруг начинает звонить сотовый Александра Константиновича.
— Алло! Да… Да. Совершенно верно. Я его отец. Где он сейчас? Ясно. Я выезжаю. – Александр Константинович отключает телефон и обращается к нам. – Нашли его. Полиция. В торговом центре «Радуга» был. И чего его туда нелегкая занесла? Даль-то какая!
— Там мозаика для его работ продается, — произношу я. Хотя, зачем он поехал туда один, тоже никак понять не могу. – А почему полиция звонит? С ним что-то случилось? — спрашиваю это, а сама почему-то очень сильно боюсь ответа. Я чувствую… знаю, что с Олегом что-то произошло.
— Ну… я не совсем понял. У него, вроде как, истерика была. Люди полицию вызвали. И его в участок пока отправили. Не знаю, что уж с ним такое. Но, главное, нашелся. Поеду разбираться во всем. Заберу его.
— Можно я с вами? – сразу же прошу я.
Но Александр Константинович мотает головой:
— Нет-нет, Риточка! Спасибо, что в поисках помогали и вашей подруге – спасибо! Но в полицию я вас не возьму. Мы с Галиной Викторовной вот съездим. А вы, девушки, домой идите. Поздно уже!
И мы отправляемся домой. Я очень рада, что Олега удалось отыскать. Даже не то, что рада, у меня словно камень с души свалился! Я сильно переживала. Но на сердце сейчас у меня хуже некуда. Я уверена: все, что произошло с Олегом – это моя вина!
… На следующий день Олег в школу не приходит. Хотя это было вполне ожидаемо. Телефон его по-прежнему отключен и на сообщения он тоже не отвечает. Звонить Александру Константиновичу мне отчего-то неловко и… даже страшно. Я боюсь, что услышу что-то нехорошее об Олеге. Мне очень хочется увидеть его самой, поговорить с ним, хотя я и не знаю, как он встретит меня. После школы я вновь мчусь к нему домой. И на этот раз звонить в дверь мне долго не приходится. Она почти сразу открывается, и… на пороге оказывается Александр Константинович.
— Здравствуйте! Как Олег?
Я с нетерпением жду ответа и даже стараюсь заглянуть мужчине через плечо в надежде увидеть в коридоре за его спиной своего парня. Но… его там нет…
— Олег не дома.
— Не дома. – переспрашиваю я, сбитая с толку. – А где?
Александр Константинович кивком головы приглашает меня войти и прикрывает за мной дверь.
— Он… — мужчина делает паузу, как мне кажется, слишком длинную и тяжелую. – Он в больнице…
— Как в больнице? Что с ним? – я совсем теряюсь. – К нему можно?
— Боюсь, что нет.
Я смотрю на Александра Константиновича, пытаясь сообразить, почему не могу увидеть Олега. Может, с ним что-то серьезное, и к нему не пускают… или он попросил, чтобы я не беспокоила его?
— Он в психиатрической клинике. У него было вчера что-то вроде нервного срыва. Он устроил истерику в торговом центре. Плакал, кричал, даже витрину какую-то разбил, правда, говорят, случайно. А когда его в участок привезли, все твердил, что хочет быть, как все, а потом, вообще, реагировать на всех и на все перестал. Ни с кем не разговаривал, на вопросы не отвечал. Просто стал мычать и раскачиваться, как он это любит делать. А когда я попытался сам с ним поговорить, он опять закатил истерику. Врачам, которые там были, пришлось ему успокоительное вколоть. А потом его решили отправить в психушку. Так что, теперь он там. И не уверен, что его скоро оттуда выпустят. Врач пока запретил все посещения. Так что увидеть его какое-то время будет нельзя… Вот так…
Я с трудом осознаю то, что мне говорит Александр Константинович. Все это не укладывается в моей голове, кажется абсолютно нереальным. Я вдруг ощущаю, что по моим щекам текут слезы… текут без остановки двумя тонкими ручейками.
— Это я… я во всем виновата… Это из-за меня… Все из-за меня…
— Ну, что ты, Риточка! Что ты такое говоришь!? Успокойся! Ты-то тут при чем?
И я рассказываю Александру Константиновичу все, что произошло. Рассказываю про отношения к нам в классе, про Вереницына, про то, как Олега избили сначала на улице, а потом в подъезде, про то, как Вереницын унижал его и наговорил всякой гадости, а я даже заступиться толком не смогла. Александр Константинович слушает меня, опустив плечи и понурив голову, часто вздыхает. А когда я заканчиваю свой, перемежающийся всхлипами рассказ, долго молчит, а потом тихо, но твердо произносит:
— Это не ты виновата, Рита. Не вини себя. Просто он для нормальной жизни не годен. Ты все сделала, что могла. Даже девушкой его стала… А он не справился…. Не выдержал… Другой бы на его месте за такую девушку, как ты, этим парням, которые на вас в коридоре напали, такое бы устроил! А он… он сломался … Слабый он… больной… Нормальный в психушку не попадет. Мать его все верила, что из него что-нибудь путевое получится, а оно, видишь, как… Я прав был…
Я слушаю Александра Константиновича и чувствую, что мне хочется разрыдаться во весь голос. Олег – нормальный. Просто особенный. А я не смогла ему помочь, не смогла поддержать в нужный момент. Сделала что-то не так. Но что? Что? Как мне нужно было поступать, чтобы этого не случилось? И словно ответ на мой вопрос звучит печальный голос отца Олега:
— Не нужно было тебе его девушкой становиться. Не нужно было… — вздыхает мужчина, а потом продолжает:
— Чего с таким себя связывать? Все равно путного ничего не будет. Вот, переживаешь теперь, плачешь, расстраиваешься. А он, какой был – такой и остался…
… Проходят три недели. Начинаются зимние каникулы. Олег по-прежнему лежит в больнице, и с ним по-прежнему нельзя видеться. Несколько раз я пыталась писать ему сообщения, но он не отвечает. Мама сочувствует мне, но я вижу, что она рада нашему расставанию. Она успокаивает меня и убеждает, что все наладится и образуется, и при этом в ее волшебном «все наладится» почему-то никак не присутствует Олег, а иногда даже появляется какой-то фантастический выдуманный мамой принц, должно быть, заморский. Людмила радуется за меня прямо и откровенно:
— Вот как случилось, пусть так и будет. Олега жаль, конечно. Но, я думаю, его подлечат и выпустят. А ты себе кого-нибудь другого найдешь, более адекватного.
Я пытаюсь выяснить, что она тогда наговорила Олегу.
— Да ничего особенного, уж поверь, — заявляет она мне без тени сомнения или смущения. – Просто сказала, что вы друг другу не подходите. Он спорить со мной стал. Утверждал, что ты его девушка, и что ты сама ему это сказала. Рассердился на меня. Вот и все… Если бы послушали меня тогда оба, ничего бы сейчас этого не было!
И я вынуждена мысленно согласиться с ней. Ни к чему хорошему наши отношения не привели. Строить их оказалось очень сложно, когда кругом все были против, либо, в лучшем случае, относились с большим недоверием и сомнением.
Но… но не смотря на всю эту обработку, которой меня тайно или явно подвергают, не смотря на то, что я вполне осознаю наличие грандиозных проблем вокруг наших отношений с Олегом, мне, все равно, его жутко не хватает…
В новогодние каникулы я как-то выхожу на свою страничку в ВК и обнаруживаю сообщение от Кирилла. Это тот парень, с которым мы дружили на юге полтора года назад. В последнее время мы переписывались немного. У него появилась девушка, у меня был Олег. И мы жили на огромном расстоянии друг от друга. Так что о нашем маленьком красивом курортном романчике я почти и не вспоминала. Это было так давно, так недолго и как-то совсем несерьезно…
«Привет! Я здесь. В твоем городе».
Что?! Кирилл здесь? В одном городе со мной?
«Привет! Ты шутишь?»
Кирилл оказывается онлайн, и ответ прилетает почти сразу.
«Нет. Не шучу».
«На каникулы приехал к кому-то в гости?» — интересуюсь я причиной его внезапного появления так близко от меня.
«Нет. Мы сюда жить с семьей переехали в конце декабря. Вот решил тебе на Новый год сюрприз устроить!»
«В смысле, насовсем переехали?»
«Да. Отец тут работу хорошую получил. Давай встретимся как-нибудь».
«А как же твоя девушка?»
«Мы расстались в ноябре еще».
«Ты не писал».
«Не хотел жаловаться. Но теперь все в прошлом. В далеком прошлом. А ты свободна?»
Я? Свободна ли я? Этот вопрос застает меня врасплох. Я сижу у экрана компьютера. Знаю, что где-то там, на той стороне линии парень ждет моего ответа. А я не знаю, что отвечать. Свободна ли я? Или я все еще девушка Олега, парня, который лежит в психиатрической больнице и, кажется, совсем не хочет со мной общаться, парня, с которым у меня было огромное количество проблем, парня, против которого настроены моя мать, моя самая близкая подруга, да и весь мир, кажется.
«Да. Я свободна».
«Класс! Тогда завтра сможем увидеться?»
«Хорошо».
И мы договариваемся с Кириллом о встрече…
Правильно ли я поступаю? Честно ли это по отношению к Олегу и по отношению к Кириллу. Ну почему, почему такая путаница в голове и в сердце?!
К назначенному времени я прихожу в кафе. И в парне, сидящем за столиком напротив входа, сразу узнаю Кирилла. Он стал другим, более взрослым, что ли. Он стал крепче и, кажется, даже выше. Больше стал походить на мужчину, чем на мальчишку. И даже лицо его изменилось, черты чуть огрубели и приобрели большую привлекательность. Но, не смотря на внешние перемены, общаться с ним оказывается так же легко, как и раньше. И у нас тут же завязывается разговор. А к концу нашего свидания мы уже стоим на набережной покрытой льдом реки и целуемся. Все также быстро, весело, легко и феерично, как и в прошлый раз. Ну почему с Олегом было все не так.
Жизнь вдруг становится понятнее и проще. Успокаивается мама, когда я привожу Кирилла домой и знакомлю с ней. Радуется и хитро подмигивает мне Людмила, когда мы устраиваем совместный поход вчетвером с нашими парнями в кино, а потом сидим в шумном кафе и добавляем еще больше шума своими шуточками и нескончаемым хохотом. Завистливо поглядывают одноклассницы, когда Кирилл встречает меня у школьного крыльца и берет из моих рук тяжелый рюкзак. Зло смотрит Вереницын Сергей, но даже не подходит ко мне. Кирилл не Олег, и по нему сразу видно, что любые стычки с ним атакующей стороне дешево не обойдутся. Тихонько судачат соседки за спиной: «Вот пара-то какая красивая! А-то до этого-то нашла себе убогого!»…
Убогий… Олег – убогий… У Бога… Рядом с Богом, значит… Так, кажется. А я где.
— Ты чего сегодня скучная какая-то? – приобнимает меня за плечи Кирилл.
— Да так…
— Так – это как?
— Про одного знакомого подумала. Он в больнице сейчас лежит…
— Про своего бывшего, что ли?
Я в недоумении смотрю на него. Откуда он знает?
— Он ведь в психушке сейчас, верно?
Я нервно сглатываю. Про Олега я Кириллу ничего не рассказывала.
— Люда разболтала? – спрашиваю.
— Ну, было дело, — соглашается он, и его рот слегка кривится в улыбке.
— Не лыбся! Тут не над чем смеяться! – я чувствую, что начинаю сердиться.
— Да ладно, не кипятись. Не смеюсь я. Просто в шоке был, когда узнал, что ты с таким парнем связалась. И как тебя угораздило?
— Угораздило вот! – восклицаю я и обиженно отворачиваюсь.
А настроение мое портится на весь день…
Прошло три недели с тех пор, как мы встретились с Кириллом. И почти четыре недели, как я звонила Александру Константиновичу, чтобы поздравить его с Новым годом и узнать, как дела у Олега. Тогда он еще был в больнице. А сейчас?
Я набираю текст сообщения на номер Олега. И, как всегда, чувствую при этом волнение. Даже спустя два месяца после нашей последней встречи, даже теперь, когда у меня появился другой парень, даже будучи почти уверенной, что Олег не ответит…
«Привет! Как дела?»
Через несколько секунд сообщение оказывается просмотренным. Я знаю, что Олег просматривает мои сообщения, но никогда не отвечает на них. Я жду. Как обычно. Но надежда, что дождусь ответа, тает с каждым мгновением. Я уже готова отложить телефон и пойти заниматься делами, как вдруг вижу, что Олег что-то печатает. Сердце замирает. Я напряженно вглядываюсь в светящийся экран телефона. Но сообщения все нет. Я жду, жду…
«Ты еще в больнице? Или выписался?» — пробую я снова вызвать его на общение. Но он молчит…
А потом выходит из сети, так и не написав мне ничего… совсем ничего… Но он хотел написать… А значит… значит, он еще хочет со мной общаться.
На следующий день я решаюсь позвонить Александру Константиновичу. И он сообщает, что Олег уже дома. Его выписали около двух недель назад.
— Как он себя чувствует? – спрашиваю я.
— Да все также как было. Может, чуть более замкнутый стал, чем до больницы. Его там обследовали. Но никаких новых диагнозов не поставили. Сказали, что просто перенервничал, сильный стресс был. А так – все нормально… В школу, правда, ходить отказывается. Да и врачи пока не рекомендовали. Вот дома целыми днями и сидит.
— Он… не спрашивал обо мне. – зачем-то вдруг произношу я.
— Нет, Рита. Нет. Он все больше молчит…
Я не знаю, что сейчас чувствую. Все так запутано. Я рада, что Олег дома. Рада, что с ним все в порядке. Ну, хотя бы по заключению врачей. Хотя… хотя я почти уверена, что он все еще переживает из-за случившегося тогда… Но что он думает обо всем этом? Почему не решается ответить мне? И что я скажу ему, если он вдруг все-таки заговорит со мной? Что? Расскажу о том, что у меня теперь новый парень? Что я не дождалась его? И что у меня без него все хорошо, легко и понятно? И что я счастлива? А счастлива ли я?
Я утыкаюсь лицом в подушку и вдруг начинаю плакать. Просто плакать, до конца сама не осознавая о чем…
… Солнечный зимний морозный день. В такую замечательную погоду совсем не хочется сидеть в четырех стенах. И мы вчетвером, я с Кириллом и Люда с Игорем, решаем прогуляться. Однако мое хорошее настроение быстро скатывается на «минус», как только Кирилл выдает какой-то анекдот про психушку. Анекдот смешной, и вся компания покатывается от хохота, но я-то знаю, зачем он рассказал именно его. И мне это совсем неприятно.
— А на другую тему есть? – спрашиваю я с угрюмым видом.
— Да ладно, зайчонок, брось хмуриться. Тебе не идет! А тема обычная нормальная. Всем же нравится! – задорно произносит Кирилл, еще и запустив в меня при этом снежком.
Я кисло улыбаюсь и ничего не отвечаю. Какой смысл устраивать перепалку и портить всем прогулку. Кирилл хороший парень. Но иногда может задеть и обидеть. С Олегом было по-другому. Он всегда говорит то, что думает. И не всегда бывает приятно слышать то, что он выдает. Но говорит он не для того, чтобы расстроить человека, обидеть или достать, а просто потому, что так считает. А Кирилл узнал, что мой бывший парень не совсем обычный и теперь разными намеками задевает меня. Хотя, может, я и была не права, что сама не рассказала ему все. Но рассказывать об этом для меня было больно. И я не была уверена, что это нужно…
— Куда пойдем? – спрашивает Игорь.
— Может в парк через дорогу? – предлагает Люда. — Там сейчас, должно быть, очень красиво. Деревья все белые в снегу стоят.
— Я за! – поддерживает Кирилл.
— Я тоже! – соглашается Игорь.
А я лишь киваю головой. Собственно, мне все равно куда идти.
Мы заходим на центральную аллею парка. Это тот парк, в котором мы так часто гуляли с Олегом. Вдоль широкой хорошо расчищенной дороги стоят заснеженные деревья. Листьев на них нет, но я знаю, что под снегом скрываются рябины, клены, тополя и осинки, которые осенью пестрели своими разноцветными красками. Я давно не была здесь. Целых два с половиной месяца. И все это время я не видела Олега. Мы проходим вглубь. Вдруг Кирилл загребает снег и запускает в меня. Ребята начинают смеяться. Игорь следует примеру Кирилла и отправляет снежный ком в Людмилу. Начинается веселая снежная перестрелка. Я поддерживаю затею, но особого настроя резвиться у меня нет. Поэтому уже через несколько минут вялой защиты я оказываюсь обкиданной снегом сверху до низу.
— Рита, не спи! – кричит мне Кирилл.
Я улыбаюсь и запускаю в него очередной снежный комок. И, когда поворачиваюсь, чтобы набрать еще снега, вдруг вижу вдалеке, на соседней аллее, знакомую фигуру. Я внимательно вглядываюсь, получая за промедление комком в плечо, но уже перестаю обращать внимание на игру.
Неторопливая, несколько дерганная походка, черная удлиненная куртка, вязанная синяя шапка… Олег. Чувствую, как все сжимается внутри, словно пружина, готовая в любой момент распрямиться.
— Рит, ты чего? – тянет меня за руку Людмила. – Рита?!
Я отмахиваюсь от нее и делаю шаг в сторону соседней аллеи.
— Рита! – зовет меня Кирилл.
Но я уже почти ничего не слышу. Мне все равно, что происходит вокруг. Там, за деревьями, усыпанными снегом, в нескольких десятках метров от меня, Олег. Я осматриваюсь, с трудом соображая, как мне быстрее добраться до соседней аллеи. И, резко развернувшись вправо, бегу по расчищенной дорожке.
— Рита, ты куда?! – несутся вслед за мной возгласы ребят.
Но я не отвечаю. Я просто бегу. Обогнув часть парка, я оказываюсь на соседней дорожке. Парень идет в сторону выхода. Он спиной ко мне и не видит меня. Я, насколько могу, ускоряю бег, чувствуя, что устаю, и дыхания не хватает. Но страх, что Олег сейчас уйдет, скроется от меня, подхлестывает и не дает замедлиться.
— Олеж… — шепчу я.
Но он, конечно же, не слышит.
— Олеж!
— Олежек! – кричу я.
И чувствую, как поскальзываюсь и начинаю стремительно лететь вниз. Со всего маха ударяюсь спиной и стукаюсь головой о вычищенную твердую дорогу. Я зажмуриваю глаза, а когда через пару мгновений открываю их, то вижу склонившегося надо мной… Кирилла.
— Олежек… — одними губами шепчу я.
— Рита…что с тобой?
Кирилл приподнимает меня за плечи так, что у меня получается сесть. И я сразу же устремляю свой взгляд в сторону парня, за которым бежала. Я вижу, как он сворачивает на дорожку слева, разглядываю его в профиль и понимаю… что обозналась. Это не Олег… Из моих глаз начинают течь слезы.
— Рита, с тобой все в порядке? Сильно ушиблась?
Я ощущаю, как болит спина и гудит голова, но вся эта боль уходит куда-то на десятый план перед тем разочарованием, которое я только что испытала. Кирилл помогает мне подняться. Подбегают Люда и Игорь. Я немного прихожу в себя и замечаю, каким укоризненным и одновременно сочувственным взглядом смотрит на меня подруга.
— Ты ведь подумала, что это твой бывший? – неожиданно спрашивает Кирилл.
Я перевожу на него растерянный и смущенный взгляд и не знаю, что ответить. Лишь чувствую, как мои щеки начинают заливаться краской.
Люда дергает Игоря за руку, и они отходят, оставив нас с Кириллом наедине. А мы стоим друг против друга и молчим. Он ждет моего ответа. А я не знаю, что сказать. Начать врать – нечестно, оправдываться – не имеет смысла. Что же делать?
— Ты все еще любишь его, да?
Люблю ли я Олега? Я… я же ему даже ни разу в любви не признавалась. Просто сказала, что его девушка и все… Люблю ли я его?
— Я… — произношу едва слышно и снова молчу.
— Знаешь, пожалуй, мне будет неприятно выслушивать признание в любви к другому парню. Когда мне Людмила рассказала про него, я решил, что тебе какая-то временная блажь в голову ударила. Мне совершенно неясно, как можно что-то испытывать к такому человеку. Но мы уже месяц с лишним встречаемся, а твои мысли постоянно где-то бродят, ты все время о чем-то думаешь, ты не со мной. Я был уверен, что, это пройдет, но, кажется, не проходит.
Я поднимаю на Кирилла мокрые от слез виноватые глаза. А он продолжает:
— Ты отличная девчонка и нравишься мне. Но будет лучше, если ты как-то определишься со своими чувствами и желаниями. Потому что, в конечном счете, мне бы не хотелось сильно тобой увлечься, а потом вдруг узнать, что я проиграл какому-то психическому.
Последняя фраза больно задевает меня. Но я проглатываю ее, ведь я тоже обидела Кирилла, заставив его надеяться на то, чего сама дать не могу.
— Кирилл… прости… Прости меня. Я совсем запуталась. Я… ты мне нравишься. И когда мы стали встречаться, я думала, что все будет по-другому. Но… с тем парнем… с Олегом… с ним все очень сложно… очень… И до сегодняшнего дня, до этого самого момента я… я… не осознавала, что не смогу полюбить тебя. Не смогу…никак… Прости… Прости меня, если можешь…
Кирилл молчит, глядя куда-то в землю, тяжело вздыхает. А потом, усмехнувшись, произносит:
— Не понимаю я тебя, Рита. Совсем не понимаю. Ты какая-то не такая. Чтоб выбрать из двух парней ненормального! Это нонсенс! Даже и не знаю, что лучше: пожелать тебе удачи в ваших взаимоотношениях или посочувствовать. Наверное, я просто промолчу.
Я стою и тоже молчу. Не знаю, что ответить. Мне стыдно перед Кириллом, но с каждой секундой я все больше и больше понимаю, что это не тот человек, с которым бы я хотела остаться.
— Ладно. Пожалуй, я пойду, — наконец, произносит он, так и не дождавшись ответа. И, повернувшись ко мне спиной, неторопливым шагом направляется к выходу из парка. А я смотрю ему вслед и осознаю, что не испытываю из-за его ухода ни единой капли сожаления…
В душе этот короткий, легкий и пустой роман не оставляет практически ничего. Разве что смущение от того, что я сбилась с пути и заморочила голову парню. Хотя отчего-то мне кажется, что он не слишком-то и расстроился. А еще… еще я благодарна Кириллу и роману с ним, потому что именно он и наши отношения помогли мне до конца разобраться в себе…
… Я стою на четвертом этаже у двери в квартиру, к которой не подходила уже два с половиной месяца. Я не знаю, откроет ли мне тот, кого я безумно хочу увидеть, не знаю, как он примет меня, если даже и откроет, но я на тысячу процентов убеждена в правильности того, что я сейчас собираюсь сделать, так как это прочувствовано, обдумано и выстрадано мной.
С трепетом в душе я нажимаю на кнопку звонка. Еще раз… Еще… Никто не подходит, не смотрит в глазок. За дверью тишина. Я достаю сотовый и набираю сообщение.
«Олег, это я. Я очень хочу, чтобы ты открыл дверь. Мне необходимо тебя увидеть».
Отсылаю сообщение и через некоторое время вновь звоню в дверь. А потом жду. Жду, а мое сердце колотится в груди так, словно я долго-долго бежала от огромной стаи голодных собак. Проходит минута, вторая. А с минутами уходит моя надежда на то, что Олег все же откроет. И я, как утопающий начинаю хвататься за соломинку: может, его просто нет дома? Может, они с отцом уехали куда-нибудь?
Но вдруг я замечаю, как в глазке мелькает тень. А через несколько мгновений щелкает открываемый замок, а потом еще один. Медленно приотворяется дверь. И в небольшой просвет между дверью и стеной я вижу Олега. Он осунулся, вновь появились темные круги под глазами. Кажется, он даже похудел и чуть вытянулся. Все это я замечаю в первое мгновение, а в следующее уже едва слышно выдыхаю:
— Олеж…
Его взгляд скользит по моему лицу, но не задерживается на нем, а опускается куда-то в пол. Он стоит и не двигается.
— Можно мне войти? – прошу я, а сама в этот момент больше всего боюсь, что Олег не впустит меня, вдруг передумав в последний момент.
Но парень отступает назад, шире приотворив дверь. Я переступаю порог, и Олег захлопывает ее. Пока я расстегиваю пальто, знакомыми движениями он закрывает замки, но я замечаю, что его руки слегка дрожат. Но вот Олег поворачивается ко мне, и мы оказываемся меньше чем в шаге друг от друга. Я чувствую, как начинает кружиться голова. Я так давно не была с ним рядом, так давно не ощущала его тепла… Мне столько всего нужно сказать ему и о стольком спросить.
— Олеж, я … — эмоции захлестывают меня, и я вдруг понимаю, что совсем не могу говорить. Совсем. Просто не могу вымолвить ни слова. Зато по моим щекам начинают течь слезы. Я стираю их пальцами, но они не хотят останавливаться. Все текут и текут. А потом переходят в рыдания со всхлипами. Я стою перед Олегом и беспомощно реву, размазывая ладонями свои слезы по лицу. И ничего не могу с собой поделать. Я так рада, что он рядом, так близко от меня. Но я так боюсь, что он не примет меня, не позволит снова называть себя моим парнем. Я боюсь… Очень боюсь… Боюсь больше всего на свете…
Но… вдруг я ощущаю слабое прикосновение к своим плечам. Я медленно опускаю ладони со своих глаз. Олег преодолел разделяющий нас шаг и теперь стоит почти вплотную ко мне. А его руки скользят по моим плечам, он обнимает меня за спину и притягивает к себе. Мокрым от непрекращающихся слез лицом я утыкаюсь в его футболку и вдыхаю такой знакомый и родной мне запах. Спрятав заплаканное лицо у парня на груди, я обвиваю его спину руками и прижимаюсь к нему крепко-крепко. И чувствую, как Олег стягивает с меня шапку и зарывается лицом в мои волосы. Я чувствую его горячее дыхание, ощущаю тепло его тела и понимаю, что мне ни с кем, нигде и никогда не было и не будет так хорошо и уютно, как с ним, с этим парнем, который, по мнению многих, очень многих, совсем, абсолютно, совершенно, безоговорочно мне не подходит.
Мы долго стоим, обнявшись. Но я вдруг вспоминаю, что забыла сказать важное, самое важное, то, в чем я уверена без капли, без крупиночки сомнения и то, что Олег непременно должен знать. Я слегка отстраняюсь от него и стараюсь поймать взгляд его огромных глаз. Это мне удается. Сразу же. А потом, чуть запинаясь от волнения и от еще не ушедших до конца всхлипов, тихо произношу:
— Олеж, я люблю тебя… Очень-очень сильно люблю… И не могу без тебя… Совсем не могу без тебя. ни дня, ни часа, ни минутки… я только недавно это поняла. Наверное, если бы я поняла это раньше, все было бы по-другому… Но, будь все по-другому, может, я бы ничего и не поняла тогда… А сейчас я знаю, что… люблю тебя таким, какой ты есть… именно таким. Ты особенный, необыкновенный, ты… самый-самый лучший из всех, кого я знаю… Ты веришь мне?
— Рита… — Олег произносит мое имя, а я чувствую, как все замирает в груди. – Рита…
Он смотрит на меня, и на его губах появляется улыбка, такая редкая и такая искренняя…
— Я думал, быть твоим парнем — неправильно. Все говорили, что нельзя. Но без тебя было плохо. Очень плохо.
— Я столько раз писала тебе. И звонить пыталась. Ты не отвечал. Почему?
— Я думал, что без меня тебе будет хорошо… Но ты пришла… сама…
— Конечно, пришла. Я бы не смогла не прийти.
И вдруг я вижу, что подбородок Олега начинает подрагивать, а глаза становятся влажными. Наверное, плакать – это заразительно…
— Рита, — произносит он, чуть изменившимся голосом, — ты говоришь, я особенный. Нет, я не особенный. Я — неправильный. Это ты особенная. Ты одна такая. Таких больше в мире нет. И я тебя люблю. И никогда тебя больше не отпущу… Если только ты сама не захочешь уйти… Ты – моя девушка. И… пусть даже это совсем неправильно…
Я улыбаюсь вновь ставшему моим парню и прижимаюсь к нему.
— Верно, Олеж. Теперь ты мой неправильный и необыкновенный парень, а я твоя особенная и тоже неправильная девушка. И у нас с тобой совсем неправильные отношения. Но, как говорится, скрипучее дерево дольше живет! Так что…
— Скрипучее дерево? – недоумевающе переспрашивает меня Олег.
А я смеюсь. Вот ведь, совсем забыла, что мой парень не въезжает в подобные шутки! И я начинаю подробно и обстоятельно объяснять ему суть всем известной пословицы и, каким боком я ее сюда приткнула…

… Наверное, все это, действительно, совсем неправильно.
Это не тот парень, который мне подходит по обычным принятым меркам, не тот человек, которого бы хотели видеть рядом со мной мои родители и мои друзья и не тот, кого могли бы представить рядом со мной малознакомые и чужие люди.
Но как-то так получилось, что он стал именно тем парнем, который нужен мне, тем парнем, без которого мне плохо, без которого я не могу жить, и тем парнем, которого я люблю.
А я — та самая, возможно, по мнению других, абсолютно ненормальная девушка, которую любит он, и которая прошла через многое и теперь ни при каких обстоятельствах не постесняется и не побоится назвать себя «его девушкой».

Источник